Хоть в 2004 году Главная военная прокуратура России без особого энтузиазма, но все-таки подтвердила сам факт вынесения верхушкой НКВД смертных приговоров 14542 польским военнопленным, она передала польской стороне архивы, достоверно устанавливающие смерть лишь 1803 человек из числа приговоренных поляков. Потому польская сторона не удовлетворилась результатами проведенного расследования, полагая, что ей были представлены далеко не все архивные данные.

Может, оно и так. А может, единственно по той банальной причине, что таких данных попросту нет в природе: либо они уже уничтожены во время войны, либо столь дотошно и не составлялись – не станем же мы уверенно утверждать, что советским энкавэдэшникам была всегда свойственна немецкая дотошность и скрупулезность в ведении документации заплечных дел мастеров.

Очень жаль, что день 12 апреля, ставший днем официального траура по всему периметру белорусской государственной границы, не получил такого же статуса в нашем Отечестве. Ведь такой символический шаг мог как существенно поправить подпорченные конфликтом между двумя Союзами поляков белорусско-польские взаимоотношения, так и сработать на улучшение имиджа белорусской администрации в глазах политиков Евросоюза.

Конечно, нельзя отрицать тот факт, что белорусская власть значительно помогла в эти драматические дни полякам делом. Без проволочек, четко были приняты чартеры из Варшавы в аэропорту Витебска, упрощены визовые формальности для родственников погибших, взяты на себя транспортные расходы, в результате которых поляков на специально выделенном транспорте переправили в Смоленск. А вот приспустить в знак траура наш гордый национальный флаг рука почему-то не поднялась.

Многие белорусы пришли со свечами и цветами к посольству Польши в Минске и к польским консульствам, хорошо понимая, сколь тесно переплетены исторические судьбы наших народов, да и этнических поляков у нас в стране проживает около 400 тысяч. «Сообщение о гибели Леха Качиньского, представителей и членов делегации больно отозвалось в сердцах брестчан, искренне разделяющих чувства скорби с народом соседнего государства в день, который в его истории также омрачен трагическими событиями 70-летней давности», — написал в книге соболезнований наш губернатор Константин Сумар.

Да и в конфликте между опальным и официальным Союзами белорусских поляков явно наметился положительный сдвиг, поскольку пару последних недель белорусское руководство плавно откручивало назад тугую пружину создавшейся ситуации, а Александр Лукашенко пообещал  создать совместную комиссию для полного разрешения конфликта между обеими составляющими нашей польской диаспоры. И хоть пока особого рвения в деятельности комиссаров, увы, не замечено, польская сторона по достоинству оценила сам жест белорусского лидера.

Вот тут бы, казалось, и сделать еще один значительный, убедительный и благородный жест, в результате которого официальный Минск, несомненно, много выиграл бы и морально, и политически, объявив траур одновременно с другими соседями Польши. Но накануне 12 апреля, когда телеканал «Россия» показывал пронзительный, фонтанирующий эмоциями фильм Анджея Вайды «Катынь», по белорусскому гибридному варианту этого канала пустили «Танцы со звездами». В этот день (как и назавтра) в редакцию нашей газеты звонили возмущенные брестчане (не только этнические поляки, но даже чаще белорусы и русские), чтобы выразить свое «фэ» как высокому телевизионному начальству, так и брестскому городскому, вовремя не остановившему уличные ремонтные работы вблизи польского консульства. «В очередной раз проявилась философия моральной изоляции от глобальных процессов. А проще говоря – местечковость мышления», — удачно заметил политолог Валерий Карбалевич.

Он проводит параллели, что в 2001 году после атаки террористов на Нью-Йорк белорусский лидер так и не прибыл в американское посольство с целью выразить соболезнование. А в 2004 году, когда внимание всего мира было приковано к трагедии в Беслане, у нас был объявлен референдум по вопросу «пожизненного президентства», как сразу оценили его злоязыкие оппозиционеры, утверждая, что сомнительный плебисцит совсем не случайно был провернут под шумок Беслана. Впрочем, после терактов в России Минск траура не объявлял, хотя формально у нас Союзное государство.

Хоть параллельно с Катынью элиту тогдашней Польши (включая этнических белорусов) активно расстреливали и в Твери, и в Харькове, и в Куропатах, по мнению Карбалевича, «власти в принципе не хотят акцентировать внимание на сталинских репрессиях, на бесчеловечности сталинизма как явления». Зато власть исправно возит идейно близких гостей (вроде Уго Чавеса) на оборудованную с размахом мемориальную «Линию Сталина».

Что до выводов, вытекающих из факта самой катастрофы, то Александр Лукашенко сделал их с присущей ему категоричностью и выкованной полуторадесятилетним правлением руководящей мудростью: «Это серьезный урок, — безапелляционно заявил белорусский лидер.  – Очень печально, что президент погиб. Когда гибнет президент, это плохо и для страны, и для принимающей стороны».

Впечатляющая глубина аналитической мысли!  Помните, как Иван Васильевич в известном кинофильме восклицает: «Вы думаете, Марфа Васильевна, нам, царям, легко?» И завершает свой пассаж требованием молока за вредность. Примерно в таком же ключе звучит цитата от Александра Григорьевича: «Понятно, кто несет за это ответственность. Виноват — не виноват, ты первый человек, ты несешь за это ответственность. И мы, президенты, должны понимать и то, что в самолете сидит еще сотня человек, у которых есть семьи», — сказал Лукашенко, со знанием дела добавив, что «говорить о том, что виноваты пилоты, они приняли решение, неправильно, так не бывает».

В то же время техническая комиссия, расследовавшая катастрофу под Смоленском, пришла к выводу, что в трагедии виноват пилот, который понимал, что условия посадки были экстремальными, но все равно пошел на неоправданный риск. О том, что окончательное решение о посадке принимает именно пилот, заявил в интервью изданию Dziennik летчик 36-го специального польского авиаполка капитан Гжэгож Петручук.

Парень хорошо знает, о чем говорит, поскольку это именно он в августе 2008 года не подчинился приказу президента сажать самолет на закрывшийся по причине плохих метеоусловий аэродром в столице Грузии, за что был уволен. Вторым пилотом в том рейсе был Аркадиуш Протасюк, которого тогда от увольнения разгневанным президентом защитил польский министр обороны и который был за штурвалом Ту-154, разбившегося теперь под Смоленском.

По польской конституции, выборы нового президента должны состояться в течение двух месяцев после гибели его предшественника. Маршал Сейма Бронислав Коморовский, временно исполняющий президентские полномочия, объявил, что хоть выборы должны пройти до 20 июня, он оставляет окончательный выбор их даты за оппозиционными партиями, потерявшими в катастрофе своих кандидатов в президенты — Ежи Шмадзинского (альянс левых) и Леха Качиньского («Право и справедливость»). При этом многие аналитики задаются вопросом, не возникнет ли у Ярослава Качиньского искушение побороться за место погибшего брата-близнеца.

Похоронить чету Качиньских в замке Вавель пожелали их дочь Марта и брат-близнец погибшего президента. Решение об этом озвучил архиепископ краковский Станислав Дзивиш. В этом замке находится усыпальница ряда польских королей и Юзефа Пилсудского, возглавившего независимую Польшу в 1918 году. Такое решение вызвало протест части краковян и иных поляков, но поскольку ожидалось прибытие 97 высокопоставленных делегаций во главе с лидерами государств – эффекта не имело. Европу накрыло облаком пепла, и большинство делегаций было вынуждено отменить свои визиты по соображениям безопасности.