О пиаре и «гадких» телеканалах

— Я готов ответить на любые вопросы российских журналистов не ради пиара, как пишут некоторые издания братской России. Весь мой пиар — это моя Беларусь и моя работа…Ну что поделаешь, кое-кому в Беларуси пиарить легче, чем мне в России, потому что мы не закрыты для средств массовой информации России. Все, даже гадкие, каналы транслируются на Беларусь.  

 Об отношениях с Путиным

— Должен вам сказать, что наши отношения, наш диалог — это слепок, сгусток проблем, которые существуют  в отношениях между государствами… У нас всегда хватало проблем, были и столкновения. Мы не скрывали, по каким причинам это происходило. Но важно то, как мы выходили из этой ситуации. Выходили тоже по-дружески, не нанося огромного ущерба друг другу.

 О Союзном государстве

— Надо иметь в виду, что мы на месте не стоим: потихонечку, но двигаемся… Народ заждался положительной динамики в отношениях Беларуси и России в рамках Союзного государства. Это так, но это вопрос не ко мне…

 Об учениях НАТО вблизи границы с Беларусью

— Мы не будем кричать, визжать. Я думаю, что Министерство иностранных дел, может быть пресс-служба Минобороны, может быть, сам министр об этом скажет. Но только в таком человеческом ключе: мужики, вы чего гвалтом кричали по поводу наших учений, а сами проводите у границ Беларуси?

 О главной проблеме страны

— Самая большая проблема у нас — даже не деньги (хотя с ними всегда есть проблемы в этой неразберихе, этой рыночной экономике), а люди. На нашу территорию не хватает как минимум столько человек, сколько у нас живет: нам нужно не 10 миллионов человек, а 20 миллионов. Мы сможем их запросто прокормить.

 О смертной казни

— Мы не отменили смертную казнь. Я не считаю, что это хорошо, что у нас есть смертная казнь. Но не я причина того, что она сохраняется: есть в стране такие процессы, где нужно применять смертную казнь.

 О реализации проекта «Большая семья»

— Алла Пугачева, какая молодец! Двойняшки! Вы не представляете, какое счастье в таком возрасте иметь детей. Я представляю. Потому что у меня в таком возрасте малыш… Трое детей в семье должно быть нормой. Только тогда мы будем иметь перспективу развиваться как нормальное суверенное и независимое государство. Цена вопроса велика — может, 1 миллиард долларов, а может, и 2 миллиарда. От чего угодно — от образования, от лекарств — мы этот миллиард должны найти, чтобы женщина рожала и семьи были обеспечены.

 О сыне Николае

— Каждый вечер, когда мне приходится укладывать малыша спать, он мне говорит: «Так, телевизор нельзя смотреть, ты мне рассказываешь историю». Я говорю: что, опять про войну? Коля, у меня уже нет историй этих: каждый вечер — про войну. Про Сталина, про Гитлера, как они планировали эту операцию… Уже нечего рассказывать, хотя я по своему первому образованию историк. Чертежи ему выстроил, чтобы он понимал, где революция была в 1917-м году, что до революции Наполеон шел в Москву, а потом — Бородинское сражение, как они назад отступали. И вот мы летим на вертолете, Березина, я рассказываю про французов: вот здесь их утопили, мосты сожжены и тому подобное…

 О российских бандитах

— Лет восемь назад мы контролировали какую-то бандитскую группу, серьезно контролировали по всем направлениям. И у них разговор шел о какой-то сходке, наши их пригласили приехать в Беларусь. А московские им говорят: вы что, совсем сдурели, у вас же там этот ненормальный и законов нет, поэтому мы не поедем… Устроили им ловушку на трассе и всех, кто сопротивлялся из бандитов, расстреливали на месте… И до сих пор — тихо и спокойно. Может быть, это слишком, но я не находил другого метода, чтобы ответить на этот разбой: как дать в морду. В сортире не мочили, а в морду дали. Все поняли. Бандит понимает только тогда, когда с ним разговариваешь на его языке.

 О калийном скандале

— Я вам скажу, где найти деньги. Забрать у негодяев акции «Уралкалия», которые непонятно как им достались, и отправить людям в Березники. Я бы Керимова и керимовцев закрыл бы в одну камеру, и они бы как миленькие продали бы все активы по самой высокой цене. Покупателя бы я им нашел. За 20 миллиардов долларов, что стоила компания, там рай на земле можно было бы сделать… Только не думайте, что Лукашенко заманил Баумгертнера в Беларусь, посадил в камеру и каждый день издевается над ним. Да мне и без Баумгертнера проблем хватает…То, что мы объявили их в розыск по линии Интерпола — это цветочки, а ягодки там: могут получить пожизненное заключение за подобные вещи.

 Об избалованных белорусах

— Наши белорусы избалованы государством. Я сегодня белорусам говорю: у нас только ленивый может не заработать деньги. Что мешает в Беларуси заработать? Через нас летают, бегут, ползут, на велосипедах едут. И не бедные люди путешествуют. Окажи им услугу… Да, можно сегодня людям раздать деньги и всех перевести на платную медицину. Ну и скажите, где эти деньги окажутся. 20% — пропили, десять — потеряли, тридцать — прогуляли, а завтра заболели. И что, я их под забор брошу? Как в Америке будут валяться под забором?

 О рыночной экономике

— Белорусы — особенные люди и нам не всё приемлемо всё, что работает на Западе. Тут мы должны быть очень аккуратны и осторожны, ибо получим сильный обратный эффект… Но уже назад трудно вернуться, потому что у жуликов, бандитов, олигархов большая доля власти. И что-то повернуть будет очень сложно. Надо будет доставать из-под пола пулемет, а это — драка, это — гражданская война. Когда бандиты захватывают твою экономику, держат в тайниках оружие и диктуют тебе условия, каждый может делать что хочет. Вот этого нельзя допустить.

 О распределении выпускников вузов

— Когда было 50 частных вузов в каждом сарае, клепали студентов, выписывали диплом на коленке и отправляли. А сейчас, чтобы образование получить, надо понапрягаться, требование серьезные… Мы сейчас думаем об ужесточении нормы распределения хотя бы по отдельным специальностям. Но мы не можем человеку, который заканчивает вуз, сказать: «Так, давай, отрабатывай пять лет». Мы должны заключить договор с ним, его родителями и только через пять лет ужесточить эту политику, потому что в вуз человек шел как свободный человек. Думал, что после распределения он свободу получит, а тут мы ему скажем: отрабатывай.

 О директорах с метлой

— У государственного директора всегда есть возможность и шанс потерять свою должность и ходить с метлой. У нас запрещено с одного кресла руководителя пересаживать на другое. Бывает же так: кто-то работает руководителем, председателем райисполкома, допустим, хорошая должность, балду прогонял, пропил район там или плохо работал, выгнали его, и он садится в другое кресло, более спокойное, тихое, и люди возмущаются: что это такое? Там провалил, здесь сидит, ходит, смеется и на автомобиле еще персональном ездит. Проверили: только в трех случаях обнаружили, по-моему, вот такой факт. Немедленно были уволены, а «губернаторы» понесли наказание.

 О пошлинах на нефть

— То, что таможенные пошлины сняли во внутренней торговле, так Таможенный союз это предполагает. Но на какой-то процент нефти сняли таможенные пошлины, а за остальные россияне говорят: отдайте нам в бюджет. Это 4 миллиарда долларов в год. А если бы они остались в стране? Я бы построил здесь уже Эмираты… Правда, Путин пообещал, что с 1 января 2014-го года всякие изъятия мы снимаем, работаем на равных. В противном случае мы никого в этот Таможенный союз не затянем, если не будем видеть результаты от него.

 О скупке валюты

— Появляется, пусть немного, лишняя копейка, и куда люди идут? Идут в обменник этот, покупают валюту, и, хорошо еще, если в банк несут — складывают там у себя. А ведь эту валюту не так просто заработать. И нам ее немало надо, чтобы заплатить, например, за природный газ, нефть. У нас же этих ресурсов нет. А человек этот еще лишнюю копейку несет в обменник и вытаскивает оттуда валюту… Сложилась непростая ситуация: у нас все сидят и ждут, будет ли девальвация или не будет? Я им говорю: если захотите — будет. Если будете бегать по обменным пунктам и скупать валюту в надежде на девальвацию, ну и господь с вами.

 О своих заслугах

— Я горжусь тем, что я президент этого народа, и то, что он меня избрал. Что я могу поставить в заслугу себе и своим коллегам: то, что мы создали свое государство. Это была окраина, провинция, если хотите. Да, развитая, удобная, не могу сказать, что в советские времена у нас была плохая республика. Но не было государства. Люди даже не мыслили, психологически, ментально мы к этому не были подготовлены. И мы из разрухи, подхватив страну, обломок на краю пропасти, ее сохранили, людей одели, накормили, отчистили, накормили… Это единственное, что могу поставить себе в заслугу. Остальное — народ делал. И государство не я один создавал, но мне выпало счастье идти впереди в этом процессе.

 О ностальгии по СССР

— Кто-то сказал, что я — древний президент. И правильно сказал: я уже 20 лет работаю в этой должности, видел всё и постоянно сравниваю. За что ни возьмись, не хватает Советского Союза… Действительно переживал и переживаю за это. Разве нормально, что в Беловежской пуще собрались втроем в нарушение Конституции?.. В целом система теперь не лучше. Можно из подворотни гавкать, оскорбить президента, наплевать на него, и тебе ничего не будет. Раньше это было невозможно.

 О борьбе с коррупцией

— Это — тонкая борьба. Если хотите — это некое самопожертвование: ты не можешь быть богатым… Я и это выдерживаю. И как человек, понимаю, что завтра меня могут выгнать за какую-нибудь там девальвацию и прочее — и жить негде будет. Но тогда надо поставить крест на этой части своей работы. Я на это никогда не пойду… У нас, у президентов, несколько иное мышление, нежели у обычных людей. Моя необычность заключается в том, что некоторые, может быть, хотят обеспечить себя и свою семью, а я хочу остаться в памяти людей, чтобы они, проходя мимо, никогда не бросили в меня камень или палку. Для меня это важно. Я этот хочу для себя памятник воздвигнуть, чтобы люди не сказали про меня плохо.

 О белорусских чиновниках

— Я себя порой очень неудобно чувствую. Вот они, министры, сидят у меня за спиной, встречаются с вашими, украинскими. А ведь они пашут в три раза больше. Это — тяжелая сложная проблема, но от нее никуда не денешься… Еще сколько под контролем таких разгильдяев и идиотов, и среди министров. У нас министра нельзя даже поставить на прослушивание, чтобы за ним следить без разрешения президента. Иммунитет полный: никто не имеет права к нему прикоснуться без моего разрешения. Но если только ко мне приходит председатель КГБ и на стол кладут материалы, где коррупция и взяточничество, где он себя ведет не так, как надо, нарушает правила дорожного движения по пьяни или еще что совершит — мгновенная расправа.

 О деноминации

— Это обычная техническая операция. У нас отпечатаны новые купюры, не один год они лежат на складах, но важнее, чтобы была стабильность на валютном рынке. Когда-то мы проводили деноминацию, но мало нулей отбросили. Надо было отбрасывать все-таки, как положено, чтобы, допустим, сегодня доллар не девять тысяч там стоил, а девять рублей. Но для нас самое главное — это спокойствие и стабильность собственного населения, чтобы они не бегали по этим закоулкам и не пытались перевести национальную валюту в зарубежную.

 О Калининградской области

— Я говорю часто — отдайте нам Калининградскую область. Мы каждый гектар, каждую сотку земли там распашем и сделаем из нее цветущий край. У нас по Калининграду позиция еще более жесткая, чем у российского руководства. Я считаю, что это наша земля. В хорошем смысле этого слова… Не надо нам в собственность передавать. Мы распашем и будем заниматься сельскохозяйственным бизнесом.

cms-image-000008337.jpg