Август 14-го уж на исходе. «Скоро осень, все изменится в округе». Время подсчитывать цыплят и собирать гербарии. Эти незабываемые детские ощущения! Соберешь в лесу кучу опавшей разноцветной листвы, придешь домой, разложишь на столе сушиться и рассматриваешь. И ни один не похож на другой. Вглядываешься в эти тоненькие прожилки, и какой-то фантастический рисунок себе представляешь. Потом наклеиваешь на белый лист бумаги. Если уж совсем дотошный, лезешь в мамину огромную и тяжелую энциклопедию, находишь  по картинке и описанию подобный экземпляр. Затем подписываешь, выводишь незнакомые буквы. Это потом тебе объяснят, что латинские. А коли нет, так просто в книжку положишь этот алый листок, да и забудешь. Пройдет какое-то время, откроешь эту самую книжку, а он вылетит как напоминание о тебе тогдашнем. Улыбнешься снисходительно (вот чудак был, листочки собирал) да и задумаешься… Попытаешься вспомнить, когда последний раз в лесу был. Или – когда неподдельное сильное чувство испытывал от столкновения с чем-то новым и невообразимым…

Видимо, вот таким человеком, «награжденным вечным детством», был уроженец Брест-Литовска Фердинанд Каро. Ботаник, натуралист, флорист. Значительную часть жизни проведший в лесах Сибири, весь в крови от комаров, как писал он в частном письме, за изучением тамошней флоры. Собравший богатейший материал и открывший новые виды растений, которые до него были неизвестны мировому научному обществу.

cms-image-000014604.jpg

Сын итальянца и польки

Вот как-то так звезды сошлись, что встретились на наших благословенных широтах в начале сороковых годов XIXвека итальянец Гаэтано Каро и полька Анастасия Волцакевич. Приглянулись друг другу, поженились. 6 мая 1845-го в Брест-Литовске у них родился сын Фердинанд. Гаэтано был эмигрантом. Видимо, неуютно ему жилось на Апеннинах, раздираемых в тридцатых-сороковых годах междоусобными войнами и революциями. А, может, был карбонарием и вынужден был бежать, дабы не угодить в тюрьму или на виселицу.

Но и средства кое-какие у семейства были: небольшое именьице под Ченстоховом, а затем открыли в этом же городе нечто вроде ресторана или таверны. И сыну обеспечили приличное образование. Фердинанд окончил в 1860 году гимназию Святого Духа во Вроцлаве, далековато от родных мест. И, как он сам потом отмечал, именно здесь, будучи еще двенадцатилетним гимназистом, собрал в окрестностях Вроцлава свой первый гербарий. Это увлечение ботаникой и флористикой передалось ему от учителя Юлиуша Мильде. Повезло пареньку с учителем! Это ли не главная задача педагога – увлечь и дать первые навыки… О ценности проведенной юным натуралистом работы свидетельствует тот факт, что этот гербарий до сих пор является частью коллекции биологического факультета Варшавского университета.

cms-image-000014605.jpg

Фармацевт и революционер

После окончания гимназии Фердинанд переезжает в Варшаву. Устраивается на работу и стажировку в одну из аптек, соединяя тем самым увлечение с профессиональной подготовкой.

В январе 1863-го началось восстание. Вольно или невольно восемнадцатилетний юноша оказывается в рядах местных карбонариев. Дело в том, что аптека, в которой работал Фердинанд, ввиду того, что была оснащена тайными подземными ходами, служила  для повстанцев перевалочным пунктом и своего рода почтой. И Фердинанд выполнял курьерские поручения. Польские исследователи пишут, что наш герой работал в тесном контакте с одним из лидеров восстания Ромуальдом Траугуттом. В марте 64-го помощника аптекаря и революционного курьера арестовали. Некоторое время продержали в тюрьме Варшавской Александровской цитадели, построенной по приказу Николая Iпосле восстания 1830 года. По приговору должен был отбывать ссылку в Сибири. Но после ходатайств родителей и внесения ими же денежного залога был отпущен. Счастливо отделался! В Сибири ботаник в свое время окажется, но уже по собственному почину.

cms-image-000014606.jpg

Семья и другие заботы

Первое время после разгрома восстания Фердинанду пришлось пожить Ченстохове, у родителей. Чтоб, так сказать, у семейного очага остыть от революционных бурь. Работал в местной аптеке и готовился сдать экзамен на фармацевта. В 1866-м благополучно его сдал и поступил в Варшавский университет (тогда – Главная школа), чтобы получить, наконец, диплом провизора. Получил вожделенный диплом в 1872-м.

За годы учебы он обзавелся собственной семьей, написал первую большую научную работу о флоре варшавских окрестностей, которая была опубликована в венском «Ботаническом журнале». Коротко сошелся с Юзефом Ростафинским, будущим профессором университета и директором Варшавского ботанического сада.

Наверняка была возможность остаться в Варшаве, в том же университете. Но, видимо, семейные заботы потребовали не столько научной, сколько практической деятельности. (Вообще же, у Фердинанда было пятеро детей). Сначала он открывает собственную аптеку в Лосице, неподалеку от Седльце, затем возвращается в Ченстохов. Но, видимо, частная аптека не приносит нужного семье дохода, и Фердинанд Каро, продав ее, переезжает в Люблин, где на протяжении семи лет заведует аптекой расквартированного здесь воинского гарнизона…

 В Сибирь – не по этапу

В 1887-м Фердинанду 42 года. Возможно, это не самый лучший возраст для больших перемен. К тому же для человека, отягощенного большим семейством. И, однако же, когда ему предлагают занять ту же должность в Иркутске, практически на другом краю света, он соглашается. Интересно, что в этом его решении было наиболее важным? Как мы бы сейчас сказали – северные надбавки? Воспоминания о революционной юности и возможность оказаться в этих местах в несколько ином качестве? Увидеть, как юность могла быть прожита, сложись пасьянс судьбы по-другому? Или – чисто научный интерес, та самая безбашенность чудака-ученого, готового нестись за редким экземпляром хоть на край света? Думается, все вместе взятое.

Финансовых проблем, к слову сказать, он так и не решил. В письмах коллегам, прежде всего – чешскому ученому Джозефу Фрейну, Фердинанд постоянно жаловался на безденежье. Но и в Иркутске, и в Нерчинске, где часто ходил в экспедиции, он наверняка познакомился со многими ссыльными участниками восстания… На короткое время он вернется в Польшу, откроет аптеку в Магнушеве, неподалеку от Варшавы, а через три года опять рванет в Сибирь.

В общей сложности в своих сибирских экспедициях Фердинанд Каро провел 16 лет. Сначала в Благовещенске, в бассейне реки Зеи, затем обследовал правый берег Амура, территорию на границе с Китаем и Маньчжурией. Собранные им в гербарии коллекции растений он отсылал в европейские музеи и университеты – Будапешт, Прага, Вена, Берлин. Часть своей личной коллекции ученый вынужден был попросту продать Германии, чтобы свести концы с концами в семейном бюджете. Исследователи подсчитали, что он собрал около 80 тысяч образцов растений, относящихся к 400 видам. Отчеты о его экспедициях с описанием новых видов найденных им растений постоянно публиковались в ведущих европейских научных ботанических журналах. Впоследствии некоторым видам найденных и описанных им растений  учеными-коллегами было дано его имя. Наверное, это лучшее признание труда Фердинанда Каро. Ну и, конечно, участие во всевозможных научных выставках. На двух из них – в Москве и Хабаровске – его гербарии были отмечены высшими наградами.

 Возвращение

Судя по всему, крепкий мужик был! Только в возрасте шестидесяти восьми лет Фердинанд Каро окончательно вернулся из сибирских экспедиций в Польшу. Опять работал в аптеке в пригороде Варшавы. Ему суждено было пережить и Первую мировую войну, и падение российского двуглавого орла, и советско-польскую войну. Его родной город будет входить в состав Польши.

Он являлся Почетным членом Польского Ботанического общества и последние три года жизни, до самой своей смерти в конце 1927 года, был библиотекарем Варшавского фармацевтического общества.