Два эпиграфа

Давно стихами говорит Нева.

Страницей Гоголя ложится Невский.

Весь Летний сад — Онегина глава.

О Блоке вспоминают Острова,

А по Разъезжей бродит Достоевский.

Самуил Маршак

Пройду по Абрикосовой, сверну на Виноградную,

И на Тенистой улице я постою в тени.

Вишневые, Грушевые, Зеленые, Прохладные…

Игорь Шаферан

Смены вех и имен

Немного об исторической топонимии «Нового Бреста». Памятуя, однако, при этом, что на сегодня у города несколько названий, размещу по частоте применения – русское Брест (неофициальное Берестье), белорусское Брэст (неофициальные Бярэсце и Берасце), полесское неофициальное Бэрысьть, польское неофициальное Бжесьць, Бжесьць над Бугем, украинское неофициальное Бэрэстя, еврейское неофициальное Бриск.

Топонимия Кобринского форштадта крепости Брест-Литовск (в последствии города Брест-Литовск) сформировлись в середине – второй половине XIX века, когда город входил в состав Российской империи. В 1899 году к 100-летию А.С.Пушкина улица Кирпичная переименована в Пушкинскую, а в 1909 к 100-летию Н.В.Гоголя улица Средняя в Гоголевскую. Перед первой Мировой войной в ознаменование 100-летия победы в Отечественной войне 1912 года и к 300-летию дома Романовых в 1913 году, часть улиц Бреста была переименована.

Первое глобальное переименование улиц происходило в межвоенный период, когда город вошел в состав Второй Речи Посполитой и растянулось на долгих 20 лет. В результате только три улицы Белостокская (Советских пограничников), Садовая (Орджоникидзе) и Набережная сохранили свои “царские” названия.

Второе глобальное переименование улиц постигло город в начале 1940 года, когда одним махом переименовали все улицы исторического центра и “антисоветские названия” улиц Граевки, Киевки и Шпановичей. Опять же улицам Белостокская и Набережная оставили аутентичные названия. Подавляющее большинство улиц, переименованных на “одном дыхании”, сохранили свои названия по сей день.

Третья глобальное переименование постигло город в 1942 году при оккупации. Причем изменены были только годонимы центральной части города, в основе которых лежат антропотопонимы. Причем часть улицы Киевки и Шпановичей сохранили “польские” названия: Реймонта, Словацкого, Зайдля, Крашевского. Заметим, Белостокская, Садовая и Набережная остались в топонимии города.

Интересно, что только две улицы – Косая и Пивоварная никогда не меняли свои первоначальные «царские» названия.

Достойны ли сохранения?..

Примечательно, что имено годонимы, образованные от имен различных персоналий (в первую очередь партийных, государственных деятелей и военачальников) не дают покоя “коренным брестским белорусам”, ставшим таковыми в основном после развала СССР. Своих аутентичных белорусов в Бресте за всю историю существования города можно было пересчитать по пальцам. Мигрировавшие в 1939 году в Брест этнические белорусы были большей частью уничтожены фашистами вместе с прибывшими сюда русскими как “восточники”. Не говоря об евреях, как местных, так и прибывших из восточной части Белоруссии, которые подлежали полному уничтожению как народ. Тем не менее как “местечковый краелюб” не могу не согласится, что годонимы, образованные от фамилий и псевдонимов, менять необходимо. Но опять же не все. Необходимо поименное тщательное, квалифицированное, историко-биографическое исследование каждой персоналии на предмет: достойно ли имя сохранения в топонимии города?

Улицы Ленина, Свердлова, Урицкого, Кирова… Антропотопонимы, действительно, тема особого изучения. Например, улица Семена Моисеевича Кривошеина. Внимание, вопрос: «Кто освободил Брест от «ига буржуазно-помещичьей панской Польши»?.. По-видимому, логичнее «крестным отцам улиц» было бы назвать улицу именем Хайнца Вильгельма Гудериана. Конечно же: «В феврале 1944 года Кривошеин был назначен на должность командира 1-го механизированного корпуса, который принял участие в ходе Проскуровско-Черновицкой, Белорусской, Висло-Одерской и Берлинской наступательных операций, за время которых отличился при форсировании реки Щара, освобождении Слонима, Бреста и Берлина». Но ведь «брестчане» благодарны ему в первую очередь за «воссоединение белорусского народа».

Разумеется, ни в коем случае не призываю отказаться от антропонимов, образованных от фамилий советских, партийных лидеров, героев Гражданской и Отечественной войн и послевоенного времени. После тщательной ревизии их имена следовало бы перенести в «советскую часть города». Более того, я предложил бы наименовать некоторые новые улицы именами последних из ныне живущих героев минувшей войны, чей боевой и трудовой подвиг не вызывает сомнения ни у кого, например улица А.М. Бляхера и др.

cms-image-000015347.jpg

От Конституции до Скарыны

И далее. Для Белоруссии 17 сентября 1939 – день знаменательный. А для Бреста? В этот день крепость официально заняли войска Третьего Рейха, правда, составлявший часть крепости «форт Сикорского» был оставлен защитниками лишь ночью 27 сентября. 22 сентября город после совместного т.н. «советско-германского парада» передан советскому военному командованию. Следовательно, улица 22 Сентября и даже 27 сентября исторически более приемлема для Бреста, нежели 17 Сентября.

Улица Советской Конституции. Какой именно? Если СССР, то какого года: 1924, 1936 или 1977. Если БССР то – 1919,1927,1937 или 1978? Плюс три десятка Советских Конституций союзных и автономных республик. Правильнее было в свое время назвать улицу — улицей Советских Конституций.

Режет слух – Набережная Франциска Скарыны. Понимаю: Набережная Днепровской флотилии, Набережная гвардии юнги Олега Ольховского, Набережная адмирала Петра Федоровича Папковича. Скарына кто – адмирал, матрос, заслуженный рыбак, водолаз, знаменитый утопленник?

А вот “Партизанский проспект им. Машерова” вполне приемлимое название.

Плодово-ягодное наследие

На форумах часто ратуют за “милые” слуху названия: Абрикововая, Виноградная, Вишневая, Грушевая. Их и так более чем достаточно: Яблоневая, Рябиновая, Земляничная, и иже с ними — Нектарная, Можжевеловая, Кленовая и 5 Кедровых улиц, Плодовая, Ягодная, Пшеничная и Хлебная, Житняя и Ржаная, Лучистая, Московская и Столичная, ну и конечно же Пущанская.

Интересно, что в период Российской империи “плодово-ягодная” тематика в топонимии города не прослеживалась. Да и в период нахождения Бреста в составе Второй Речи Посполитой только одна новая улица – Вишневая имела отношение к этой тематике. Не было “плодово-ягодных” улиц ни при первых Советах, ни в период фашистской оккупации. Впервые появились они в период “развитого социализма”.

Экзотический ряд

Количество провинциальных урбанонимов в топонимии Бреста расцветает пышным цветом после обретения “незалежнасці”. Возможно, это связано с ростом города за счет миграции сельского населения, которому “от их названий ласковых становится теплей”. Тогда экзотический ряд Кипарисовая, Лавровая, Платановая, Кедровая можно продлить: Ананасовая, Кокосовая, Банановая, Эквалиптовая, Баобабовая, Манговая, Грейпфрутовая, Фейху… А то – 11 Калиновых улиц и переулков, 12 Вересковых. Скудный ряд – Малахитовая, Янтарная, Изумрудная есть возможность разнообразить – Алмазная, Хризолитовая (Перидотная), Корундовая, Рубиновая, Хризоберилловая, Демантоидная, Андалузитная, Спессартиновая, Празиолитная, Параиба-Эльбаитовая и конечно же Циркониевая.

cms-image-000015348.jpg

Шел Остап по Советской

Коммунистическая, Советская… Интересно, в фашистской Германии была ли улица Национал-социалистическая, или в США – Капиталистическая, Империалистическая, Антисоветская, или кое где – Феодальная, Монархическая, Первыбытно-Общинная. Разумеется, эти названия менять необходимо. Тем более, получается, что в каждом уважающем себя городе СССР только одна улица была советской, а остальные? Несоветские? Правда, извиняюсь, в Старгороде Советских улиц было две: “Веселый молодой человек пообедал в столовой «Уголок вкуса» и пошел осматривать город. Он прошел Советскую улицу, вышел на Красноармейскую (бывшая Большая Пушкинская), пересек Кооперативную и снова очутился на Советской. Но это была уже не та Советская, которую он прошел: в городе было две Советских улицы. Немало подивившись этому обстоятельству, молодой человек очутился на улице Ленских событий…” (Ильф и Петров).

Куда оно ведет?..

Годонимы, связанные с ойконимами (от наименования населенных пунктов): Волгоградская, Орловская, Луцкая, опять же Московская, Грюнвальдская, шоссе Берестейское. Если первые связаны с городами-побратимами, то по логике их именами можно называть новые улицы, сформированные на момент «братания». Но простите, почему обижены другие «братья»? Где улицы Рязанская, Равенсбургская, Плевенская, Петрозаводская, Нижне-Тагильская, Ковровская, Ашдодская, Бяла-Подляская, Средне-Шуссентальская, Вайнгартенская, Байндтская, Бергская, Брест-Французская, Баефуртская и Сяоганьская? Иные годонимы-ойконимы используются либо для обозначения улиц – бывших магистральных дорог, ведущих к названному населенному пункту, либо последняя поперечная улица города со стороны следующего крупного населенного пункта: Кобринская (Кирова), Белостокское шоссе (Рябцева), Ревельская (ее остаток улица Спортивная) в Брест-Литовске, Чернавчицкая (Боброва), Пугачевская (Краснознаменная) в Бресте-над-Бугом, Pinskerstrasse (Московская), Terespolerstrasse (Машерова от Ленина до крепости) в оккупированном вермахтом городе, опять же Московская в Бресте. Включим логику. Куда ведет улица Грюнвальдская? На улицу Ленина. В какое Берестье из Бреста ведет Берестейское шоссе? Вспомним знаменитое Утесовское:

С боем взяли город Брест, город весь прошли,

И последней улицы название прочли,

А название такое, право слово, боевое:

Люблинская улица по городу идет —

Значит нам туда дорога, значит нам туда дорога…

Наверное, «прочли» неправильно, вероятно, сохранилась табличка на польском языке «Unji Lubelskej». Но ведь весь Советский Союз верил, что последняя улица на западе Бреста – Люблинская. Так почему же не назвать в память о Великой Победе да и просто в дань памяти Леонида Осиповича обретенное городом Берестейское шоссе – Люблинской улицей? В конце концов: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью?»

А вот курьез 1940 года с переименованием улицы Dworcowa (Вокзальная) в Дворцовую необходимо сохранить как памятник истории. И туристам замануха.

Вернуть «родительские» названия

Менять названия необходимо. Беда в другом. Сейчас, впопыхах, на волне местечкового «патриотизма» поменяем, а через лет десять протрезвеем и будем менять заново.

Есть здравое предложение (коцепция): без симпатий-антипатий, к 1000-летию Города вернуть улицам названия, которые дали им их «родители». Иными словами, реставрировать историческую стратиграфию топонимии Бреста. И научно, и объективно, и справедливо! То есть, в идеале, раз и навсегда:

1) Реанимировать историческую «берестейскую» нумерацию зданий (см. «БК» №29 (2014).

2) Вернуть архаичные наименования улично-дорожной сети города Бреста: улица Московская – Московский тракт (Маскоўскі гасцінец), улица Рябцева – Белостокский тракт, улица Боброва – Дорога на Чернавчицы и др.

3) Признать, что крепость Брест-Литовск – это и два кольца фортов. В связи с чем вернуть дорогам к фортам и между фортами аутентичные названия: улица Фортечная – три улицы Дорога (Шоссе) к форту IX, Дорога к форту II, Дорога между фортами II и IX; улица Приграничная (часть) — Дорога к форту I, улица Дозорная-Приозерная – Дорога к форту литера А; улица Стародорожная – Дорога к форту V, и т.д.

4) Вернуть всем улицам города, сложившимся при Российской империи, названия до 1915 года.

5) Вернуть улицам, возникшим при Второй Речи Посполитой, названия на 1939 год, возможно, кроме улиц, названия которых пока не могут быть возвращены по идеологическим соображениям.

6) Сохранить названия улиц, возникших при Советском Союзе, кроме улиц, названия которых пока не могут быть оставлены по идеологическим соображениям.

7) Улицам, возникшим в суверенной Беларуси (после 1991 года), присвоить имена выдающихся людей Беларуси (от зодчего Олексы и Гусоўскага до Машерова и Мулявина), отдавая предпочтение выходцам Берестейщины (Мицкевич, Немцевич, Казимир Лыщинский, Орда, Понятовский, Климук и т.д), либо генетически связаным с краем или внесшим значительный вклад в развитие его культуры, науки, экономики, политики, военного искусства, архитектуры (Афанасий Филипович, Стороженко, Достоевский, Высоцкий, Карбышев, Николай Котович, Юзеф Бараньски, Юлиан Лисецки, Ярослав Домбровский, Костюшко, Ромуальд Траугутт, Гаврилов, Фомин, Бегин, Шауль Валь и т.д.). Причем антропотопонимы вводить в топонимию дозировано, после общегородского поименного обсуждения.

8) Ни в коем случае не сносить советские памятники, это наша история (к тому же пьедесталы долго не пустуют); ничего страшного в том, что на Романовском проспекте будет располагаться памятник Ленину, на Дворянском бульваре бюст Мицкевича, на Кутузовском проспекте бюсты Климука, Карвата и Шевченко, в Николаевском парке – памятник Советским пограничникам, а у входа в Петровский парк – братская могила защитников Отечества.

Если по минимуму…

ДОРОГО? Конечно! Это огромные затраты. Тогда, до лучших времен, по минимуму:

1) Реанимировать историческую «берестейскую» нумерацию зданий.

2) Вернуть историческое название улице Граевская (ныне Республиканская), как единственной исторической части города, незаслуженно обойденной местной топонимией. Откорректировать название улицы Катин Бор на историческое – Катенборг (Katenbórg, Katenbork).

3) Продублировать на углах кварталов (или в начале и конце улицы) исторические названия улиц на языке оригинала. Как это было сделано в Барановичах (см. фото). Это не помешает, своеобразный ликбез, и будет актуально всегда!

4) Рассмотреть вопрос о возвращении «Новому Бресту» исторического названия Брест-Литовск (кстати, к современной Литовской Республике не имеющего никакого отношения), с которым Кобринский форштадт принял многовековую эстафету взлетов и падений Города. Кстати, это совсем не дорого, если официально переименовать, а на печатях, документах и вывесках в течение лет десяти использовать сокращенное «Брест».

Язык рекламы

Историческая топонимия города – это не только наша история, но и наше достояние, и разбрасываться наследием негоже! Тем более засорять его! А вот современную, постсоветскую (с начала 1990-х) топонимию необходимо корректировать срочно, пока она не стала частью нашей истории. Хотя, увы, уже стала!

К слову, надо бы навести порядок с вывесками и рекламой исторической части города. Брест, несмотря на отмену «пятой графы» в паспорте, город исконно многонациональный. Здесь, на мой взгляд, реклама, по-возможности, должна представлять ретроспективу оформительского искусства Российской империи, Второй Речи Посполитой и первых лет Советской Власти. В рекламе отдавать предпочтение «коренным брестскоязычным» текстам на старорусском и польском языках, и «диалектам»: полесскому и идиш (с переводом), допустимо использование «тарашкевіцы» (кириллицей и латиницей), и «язычия» Ивана Франко. Вывески на иных языках в историческом центре использовать только в случаях применения рекламы соответствующими иностранными фирмами или совместными предприятиями, с обязательным переводом на современный белорусский язык. Это, в сочетании с научной реставрацией, придало бы особую чарующую силу историческому центру города. Как говорится в рекламе; «вызывало бы зависть и восхищение» туристов, гордость и патриотические чувства берестейцев.