8 декабря 2016 года исполняется ровно 25 лет с того дня, как было подписано Соглашение о создании Содружества Независимых Государств (СНГ).

Если исходить сугубо из места подписания, то его можно назвать Беловежским соглашением. Подписанты Соглашения хорошо известны: руководители Республики Беларусь, Российской Советской Федеративной Социалистической Республики, Украины. 21 декабря 1991 года свои автографы под Соглашением поставили их коллеги из Азербайджана, Армении, Казахстана, Киргизии, Молдовы, Таджикистана, Туркменистана, Узбекистана. С 1993 по 2009 гг. де-юре в СНГ реально входила Грузия. В Соглашении была Статья 6, которая непосредственно затрагивала интересы людей в погонах. Логика дальнейшего изложения требует сначала привести полный текст этой статьи, а затем показать, оказалась ли она жизнеспособной.

Статья 6 гласила: «Государства – члены Содружества будут сотрудничать в обеспечении международного мира и безопасности, осуществлении эффективных мер сокращения вооружений и военных расходов. Они стремятся к ликвидации всех ядерных вооружений, всеобщему и полному разоружению под строгим международным контролем. Стороны будут уважать стремление друг друга к достижению статуса безъядерной зоны и нейтрального государства. Государства – члены Содружества будут сохранять и поддерживать под объединенным командованием общее военно-стратегическое пространство, включая единый контроль над ядерным оружием, порядок осуществления которого регулируется специальным соглашением. Они также совместно гарантируют необходимые условия размещения, функционирования, материального и социального обеспечения стратегических вооруженных сил. Стороны обязуются проводить согласованную политику по вопросам социальной защиты и пенсионного обеспечения военнослужащих и их семей».

По замыслу отцов-основателей СНГ эта статья должна была стать дорожной картой для поиска оптимальной модели военно-политической интеграции на СНГовском пространстве, максимального наполнения этой модели реальным содержанием.

Как же соотносились цели, намерения, обязательства, сформулированные  в Статье 6, с реальной ситуацией, которая сложилась на момент подписания Соглашения? Она давала больше аргументов для пессимистов, чем для оптимистов.

Армения и Азербайджан вступали в постсоветский период, будучи во враждебных отношениях. Карабахская проблема обострилась настолько, что холодная война между Ереваном и Баку находилась на грани перерастания в горячую. Москва и Кишинёв имели фундаментальные расхождения по ситуации в Приднестровье. Грузия обвиняла Россию в активной поддержке сепаратистов из Абхазии и Южной Осетии.

Существование общего военно-стратегического пространства фактически шло вразрез с настроениями правящих политических элит Азербайджана, Молдовы, Украины, Туркменистана, оппозиционных фракций в парламентах Беларуси, Киргизии. Общий знаменатель подобных подходов можно без труда выявить в выступлении лидера оппозиционной фракции в Верховном Совете Республики Беларусь на тридцать восьмом заседании седьмой сессии белорусского парламента. Это заседание, проходившее 10 декабря 1991 года, было специально посвящено обсуждению Беловежского соглашения. Лидер оппозиционной фракции заявил: «Не должно быть общих войск с единым командованием. Каждое государство создаёт свои национальные войска на основе частей Советской Армии, размещённых на территории республик. Временное координационное командование по руководству стратегическими ядерными силами создаётся на согласованный срок, на протяжении которого по решению каждой из республик осуществляется уничтожение ядерных вооружений под международным контролем».

И, наконец, бюрократическая машина в большинстве государств-членов СНГ не была готова к оперативному решению всего комплекса «вопросов социальной защиты и пенсионного обеспечения военнослужащих и их семей».

Поиск оптимальной модели военно-политической интеграции на  пространстве СНГ с момента подписания Соглашения до наших дней прошёл два этапа. Первый этап охватывает отрезок времени от момента подписания Беловежского соглашения до заключения Договора о создании Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Хронологические рамки второго этапа совпадают с историей существования ОДКБ.

Есть смысл акцентировать внимание на следующих моментах, связанных с первым этапом.

Проходит ничтожно мало времени после подписания Беловежского соглашения, и жизнеспособность Статьи 6 ещё больше ставится под сомнение. Дело дошло до горячих фаз приднестровского, карабахского, юго-осетинского, абхазского конфликтов. Фактически имела место самая настоящая война между государствами-членами СНГ Арменией и Азербайджаном, с убитыми, ранеными, пропавшими без вести. Всё это будет и в Приднестровье, и в Южной Осетии, и в Абхазии. В ходе указанных войн бывшие солдаты и офицеры Советской Армии будут стрелять друг в друга, будут находиться по разные линии фронта. Баку, Кишинёв, Тбилиси были заинтересованы в исключительно нейтральной позиции Москвы. Но таковой не последовало. Россия не занимала нейтральную позицию и в отношении к противоборствующим сторонам в гражданской войне в Таджикистане, что настороженно воспринималось соседями Таджикистана из числа государств-членов СНГ.

После указанных войн на СНГовском пространстве остались связанные с ними замороженные конфликты, сложная социально-экономическая обстановка в Таджикистане.

По-настоящему не работал Договор о коллективной безопасности (ДКБ), подписанный многими государствами-членами СНГ в 1992-1993 гг. Экспертное сообщество обратило внимание на то, что низкая эффективность ДКБ демонстрировалась на фоне большого блока нормативно-правовых документов, принятых на встречах первых лиц государств-членов Содружества. 1995-й год был отмечен появлением первого варианта «Концепции коллективной безопасности», «Соглашения о создании объединенной системы ПВО», 1996-й год – «Положения о Коллективных силах по поддержанию мира в СНГ», 2000-й год – второго варианта  «Концепции коллективной безопасности», «Соглашения об углублении военно-политической интеграции в рамках ДКБ и мерах по формированию региональных систем коллективной безопасности», «Модели региональной системы коллективной безопасности». О явном расколе в СНГ  свидетельствовало появление ГУУАМ в 1997 году. Эта аббревиатура расшифровывается так: Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан, Молдова. Речь шла о первом военно-политическом союзе (ВПС),  созданном частью членов СНГ. ГУУАМ вполне удовлетворял НАТО, но никак не Москву, считавшую факт его существования несовместимым с российскими интересами.

Довольно быстро ушли в небытие Объединённые Вооружённые Силы СНГ и соответствующие командные структуры. В этом плане сработал вышеупомянутый сценарий, сформулированный лидером оппозиционной фракции в белорусском парламенте.

Конечно, был и позитив. Было вывезено ядерное оружие из Беларуси, Казахстана, Украины. Эти республики достигли безъядерного статуса.

Был приобретён первый опыт миротворчества, охраны границ, охраны воздушного пространства в масштабах СНГ. В рамках этого опыта предпринимались попытки по достижению корреляции организационно-правового, концептуального, практического аспектов.

Нельзя также не оценить позитивно Решение Экономического Суда Содружества Независимых Государств от 4 сентября 1996 года № C-1/11-96 «О толковании Соглашения между государствами-участниками Содружества Независимых Государств о социальных и правовых гарантиях военнослужащих, лиц, уволенных с военной службы, и членов их семей от 14 февраля 1992 года; Соглашения о гарантиях прав граждан государств-участников Содружества Независимых Государств в области пенсионного обеспечения от 13 марта 1992 года; Соглашения о порядке пенсионного обеспечения военнослужащих и их семей и государственного страхования военнослужащих государств-участников Содружества Независимых Государств от 15 мая 1992 года».

Ключевой момент настоящего решения сформулирован следующим образом: «Уровень пенсионного обеспечения военнослужащих и их семей, установленный законодательством государств-участников в соответствии с Соглашением о социальных и правовых гарантиях военнослужащих, лиц, уволенных с военной службы, и членов их семей от 14 февраля 1992 года, не может быть ниже уровня, установленного ранее законодательными органами и другими нормативными актами бывшего Союза ССР».

С начала XXI века правящие политические элиты государств-членов СНГ, видевших в России своего союзника, стали всё больше задумываться над поиском оптимальной модели ВПС. Конечно, они отдавали себе отчёт, что было бы явной утопией включить в ВПС всех членов СНГ. Вместе с тем данные элиты понимали, что существующая с момента  окончания холодной войны однополярная модель международных отношений сильно препятствует  формированию глобальной архитектуры, в рамках которой мир будет по-настоящему безопасным. В этой связи шагом в правильном направлении явилось подписание Договора о создании ОДКБ, датируемое 7 октября 2002 года. В настоящее время в ОДКБ  входят Армения, Беларусь, Казахстан, Киргизия, Россия, Таджикистан. Узбекистан, который вышел из ГУУАМ, то входил, то выходил из ОДКБ. Естественно, сейчас уже речь идёт о ГУАМ.

Принципиально важно отметить, что и после создания ОДКБ имел место ряд фактов, которые никак не стыковались со Статьёй 6 Соглашения о создании Содружества Независимых Государств. Здесь и поддержка рядом членов СНГ действий антииракской коалиции в 2003 году, и кавказская война 2008 года, и фундаментальные расхождения между Москвой и Киевом по Крыму и ситуации на юго-востоке Украины, которые стали прослеживаться с 2014 года.

ОДКБ резко превзошла ГУАМ по всем позициям. ГУАМ всегда была довольно слабой структурой. Последние восемь лет она существует скорее формально, чем реально.

ОДКБ часто сравнивают с Организацией Варшавского Договора. Видный российский учёный В.В.Бруз обращает внимание руководителей ОДКБ на то, что «Варшавский Договор накопил немалый опыт взаимодействия во внешнеполитической и военной сферах как положительного, так и негативного характера». Учёный, прежде всего, выделяет два момента.

Первый момент: «Важность продуманной и четко оформленной юридической базы военно-политического союза, поскольку в противном случае появляется возможность возникновения сепаратистских тенденций у отдельных участников».

Второй момент: «Отрицательное влияние на оперативно-тактические вопросы военного сотрудничества так называемых политических соображений и особых позиций тех или иных стран – участниц альянса».

Конечно, и на первом, и на втором этапах чётко прослеживается опыт двустороннего военного сотрудничества между государствами-членами Содружества. Здесь, безусловно, задают планку Россия и Беларусь. Можно однозначно утверждать, что если бы модель российско-белорусской интеграции перенести на всё СНГ, то это резко укрепило бы его место в международном раскладе.

Михаил СТРЕЛЕЦ, профессор, доктор исторических наук, г. Брест