27.09.2018 Николай Александров, «Брестский курьер»
Вчера ему, ушедшему, но не забытому, исполнилось 95 лет. А печальником он себя назвал в одном из любимых мною его стихотворений «Серпухов»: «Не начальник я — печальник, няню еду хоронить…»
Когда я учился в Литинституте на стационаре, он вел там же семинар поэзии на ВЛК — Высших литературных курсах. Доводилось видеть Александра Петровича и слышать его стихи в протяжно-певучем преподнесении. У него было некоторое заикание — наследие его лейтенантской войны, а мелодизм чтения помогал ему это преодолевать. Стихи Межирова меня завораживали — некоторые из них я тут же освоил наизусть и бормотал сам себе: «Тишайший снегопад — дверьми обидно хлопать…», «Одиночество гонит меня от порога к порогу…», «Прилетела, сердце раня, телеграмма из села…» Он и для меня стал учителем, сам того не зная.
А однажды, когда я на завершении учебы в Литинституте, стал попутно работать сотрудником отдела поэзии в журнале «Наш современник», где редактором был С.В.Викулов, мой вологодский односельчанин, я, набравшись нахальства, позвонил Межирову и попросил подборку его стихов, чтобы предложить их для публикации. Это был 1978 год. Он несколько удивленно среагировал на такое предложение, но назначил мне встречу во дворе Литинститута. Там, рядом с памятником Герцена, на скамеечке, мы с ним немного пообщались и он мне вручил свою машинописную распечатку с несколькими стихотворениями. При этом добавил с грустноватой улыбкой: «Ну, вряд ли п-п-получится напечатать. Но, коль попросили, я их вам од-д-даю…»
Так оно и вышло — не прокатила моя наивная инициатива. Чтобы было понятнее читателям, воспроизведу одно из стихотворений той межировской подборки:
На семи на холмах на покатых
Город шумный, безумный, родной, –
В телефонах твоих автоматах
Трубки сорваны все до одной.
На семи на холмах на районы
И на микрорайоны разъят, –
Автоматы твои телефоны
Византийской мочою разят.
Третьим Римом назвался. Не так ли?!
На семи на холмах на крови
Сукровицей санскрита набрякли
Телефонные жилы твои.
Никогда никуда не отбуду,
Если даже в грехах обвиня,
Ты ославишь меня, как Иуду,
И без крова оставишь меня.
К твоему приморожен железу
За свою и чужую вину,
В телефонную будочку влезу,
Ржавый диск наобум поверну.
Понятно, что никак это в стилистику «Нашего современника» не вписывалось. Перезвонил я затем Александру Петровичу, извинился и покаялся за свою глупость.
Кстати, в публикациях уже «перестроечных» времен Межиров подредактировал одну строку в этом стихотворении. «Византийской мочою разят» — он поправил: «Пролетарской мочою разят». А мне прежняя строка более нравится…
Ответить