Тогда на страницах «БК» (№ 900) мы попытались передать атмосферу, чисто психологический аспект очередных «посиделок» на высшем уровне. Как поведет себя в премьерском амплуа Путин? Чем будет примечательна его встреча с белорусским президентом? Насколько изменится подтекст их словесных тирад и общения друг с другом?

Внешне, разумеется, на саммите все проходило в рамках дипломатического протокола. Однако белорусский президент все-таки не удержался, чтобы не напомнить российскому премьеру  о нынешней разнице в их государственном ранге. «Я никак не могу привыкнуть, что Вы уже не мой коллега», — сказал Лукашенко. Этот намек Путин наверняка понял, но воспринял его без эмоций, а предложил лучше «заглянуть в будущее».

Каким оно видится – об этом, самолично открывая заседание Совета глав правительств, опять же толковал Лукашенко. С высоты своего президентского положения он наставлял премьеров СНГ, требовал от них «активных действий, направленных на укрепление экономик наших стран, повышение уровня жизни простых людей». При этом особую роль он отвел России, от позиции которой зависит «реализация многих задач и проектов». Если разуметь буквально слова президента, то получалось: Россия должна и впредь, как в советские времена, оставаться экономическим донором для СНГ, а уж тем более для ближайшего союзника – Беларуси.

Весной нынешнего года Путин снова побывал в Беларуси. Вместе со своим коллегой Сидорским провел в Бресте заседание союзного Совмина. Однако на этот раз он «не удостоился» встречи с «начальством» — председателем Высшего Совета Союза Беларуси и России Александром Лукашенко. Весьма демонстративно тот убыл с визитом в Венесуэлу, к другу Чавесу. Многими политологами и журналистами это было  расценено как явный признак того, что в белорусско-российских отношениях грядет новая волна напряженности. И они не ошиблись.

Собственно, последнее время союзники  все чаще предъявляют взаимные претензии. В прошлом году Россия так и не дождалась, что Беларусь наконец-то признает независимость Абхазии и Южной Осетии. В свою очередь Лукашенко неоднократно выражал недовольство тем, что Россия не выдала Беларуси обещанный кредит в 500 млн. долларов, он критиковал Москву за ограничения поставок белорусской продукции на российский рынок, экономический прессинг и желание нажиться на братской республике в условиях кризиса.

Доходило и до персональных, весьма далеких от всякого дипломатического этикета обвинений в адрес высокопоставленных российских чиновников. На что Путин, при всей его чекистской сдержанности, однажды  иронично отреагировал детской присказкой: «Кто как обзывается, тот сам так называется».

Сейчас, по возвращении из заморских палестин, у белорусского президента, похоже, обострилось восприятие сугубо домашних дел. «Думаю, настало время очень серьезно поговорить о перспективах наших отношений с Россией», — заявил Александр Лукашенко. По его словам, уже в мае он рассчитывает встретиться с Дмитрием Медведевым. В качестве одной из главных претензий к российскому руководству Лукашенко назвал введение пошлин на экспорт нефти. Напомним, что в конце марта Беларусь подала в экономический суд СНГ иск, оспаривающий их законность. Поэтому на будущей встрече с российским президентом надо решить, «как мы будем жить дальше… Если нас начинают пинать и толкать, то, конечно, мы ищем свое счастье в других точках планеты. Мы уйдем от зависимости и по газу, и по нефти…».

Пока это не более чем декларация, пусть и озвученная первым лицом государства. Реальность же состоит в том, что россияне по-прежнему поддерживают нас за счет дешевых энергоресурсов. Тот же Путин, будучи в Бресте, заметил, что сегодня Беларусь получает газ по 169 долларов за тысячу кубометров, а Украина – по 304. Если сравнить по среднеевропейской цене, то годовой выигрыш Беларуси получается 2,6 млрд. долларов. Дополнительно за счет беспошлинных поставок нефти в объеме 6,3 млн. тонн в год Беларусь сможет сэкономить еще 1,6 млрд. долларов.

Хотеть большего, как говорится, не вредно. Другое дело – стоит ли в политике использовать тривиальный прием: царь – хороший, бояре – плохие. Помнится, когда президентом РФ был Путин, наш «батька» все время уповал на него, а поругивал исключительно российское правительство, которое, дескать, ставит палки в колесницу союзного строительства. Теперь президент – Медведев, премьер – Путин. И вот уже Владимир Владимирович стал плохим, а вся надежда – на «царскую милость» Дмитрия Анатольевича…

Может быть, и не стоило б об этом говорить, но посмотрите, как разительно стали отличаться взгляды союзников на политические процессы, идущие на постсоветском пространстве и за его пределами. То, что произошло в Киргизии, российский президент Медведев называет «крайней степенью возмущения народа и недовольства властью», а президент Беларуси – «антиконституционным переворотом». На ядерном саммите Россия заявляет о том, что в этом году готова вывезти урановое топливо из Украины, Беларуси, Чехии. А белорусская сторона устами президента: почему нам диктуют? Это наш товар, давайте договариваться… Иными словами, не отдадим, если не заплатите!

Подобные принципиальные разночтения, звучащие на самом высоком уровне, могут свидетельствовать лишь об одном: ни о какой согласованности позиций в так называемом союзном государстве речь уже не идет. Наоборот, эти позиции все больше дрейфуют в разные стороны, что неизбежно затрагивает и политические, и экономические связи двух стран. В СМИ уже образно сравнивался белорусско-российский союз с чемоданом без ручки. И нести тяжело, и бросить жалко… Новые краски в определение союзного «долгостроя» добавил Алексей Венедиктов, главный редактор радиостанции «Эхо Москвы». Встречаясь недавно с коллегами из Беларуси, он поставил свой приватный диагноз: «А союзное государство не просматривается, пока у вас Александр Григорьевич, а у нас – Владимир Владимирович, которые меряются всем, чем могут. Поэтому нет интеграции, интересы разные…». Может быть, стоит согласиться? И признать, что вместе с водой  интеграционного словоблудия выплеснули и новорожденное дитя…