— Почти каждая страна ассоциируется с каким-то видом спорта. В Чехии это хоккей, в Англии — футбол, в Норвегии – лыжи, в Литве — баскетбол. А есть ли в Беларуси вид спорта, который можно было бы назвать национальным?
— Если мы сейчас очень напряжем наш ум, проведем мозговую атаку и назначим какой-то вид спорта национальным, от этого абсолютно ничего не изменится. Хотя бы по той причине, что социальная среда, которая занимается развитием нашего спорта, пока еще не очень оторвалась от прошлых советско-союзных реалий.

Для меня свидетельством этого является частота употребления слова «республиканский». У нас не спешат отрываться от той среды, той психологии, когда мы себя воспринимали как часть чего-то целого, большего в размерах и во всех смыслах более значительного. Это касается и большинства людей, занимающихся спортом и его развитием в нашей стране. Поэтому теперь мы можем говорить только о тех видах, которые пользуются наибольшей любовью и популярностью. В этом смысле, безусловно, на первое место надо поставить футбол, хоккей, оздоровительный бег. По количеству зрительского внимания сюда можно включить и биатлон.

— С одной стороны, Вы говорите, что со времен, когда Беларусь была частью чего-то большого, мало что изменилось, потому что понятие «нация» все еще не сформировалась. А с другой — популярность видов спорта все-таки изменилась: в советские годы мы были известны гимнастикой, гандболом… Теперь эти виды спорта отошли на второй план?
— К сожалению, очень много видов спорта, которые мы, по большому счету, потеряли, и почти нет тех, которые бы приобрели. Если говорить более конкретно, то, безусловно, мы потеряли гимнастику. То же самое случилось с фехтованием, некоторыми видами борьбы (греко-римской, вольной), а также прыжками в воду, стрельбой. Из тех, которые сохранились на уровне хотя бы сравнительном с советскими временами, — легкая атлетика, гребля академическая, на байдарках и каноэ… Наверное, всё.

— Почему происходит такое отступление?
— Дело в том, что наш спорт, как и вся общественно-политическая система нашей страны, в первую очередь исходит из командно-административных основ управления. Спорт у нас тоже живет по планам, по спущенным сверху разнарядкам, по количеству завоеванных медалей… К управлению приходят люди, которые, что называется, «с молоком матери» свою спортивную специализацию не впитали, и значительную часть жизни спорт им не был настолько близок, чтобы они вдруг, по приказу, стали вкладывать в него душу.

Самое страшное, что ржавчиной разъедает наш спорт, — это попытки ввезти на наше пространство уже сформировавшихся, якобы хороших спортсменов из близкого зарубежья, которые тот самый результат быстро принесут. Это — колоссальная ошибка, которая уже привела к краху бокс, борьбу, обусловила страшное отступление в лыжах, что-то похожее начинается и в биатлоне. Так называемое «легионерство наоборот», когда спортсмены не едут за границу в клубы, а их приглашают в страну, выдают поспешно паспорта — это самый большой вред.

— Почему у нас, по сути, один футбольный стадион, который может принимать международные матчи, и одна арена, пригодная для хоккея такого же высокого уровня? В то же время строим маленькие хоккейные дворцы, в которых можно только тренироваться и кататься на коньках…
— Это отсутствие системного подхода. И та единственная футбольная арена, о которой вы сказали, не сегодня, так завтра станет нашим позором, потому что она стареет катастрофическими темпами. Теперь у нас во всех областных центрах арены на порядок более комфортные и современные, чем минский стадион «Динамо», вот только вмещают они меньше зрителей. А строить хороший и большой стадион в Минске, который был бы символом национального спорта, надо было, на мой взгляд, еще позавчера.

— Если говорить о перспективах: в каких видах спорта они у нас есть?

— Я могу сказать только о видах спорта, к которым я имею отношение в силу своих профессиональных интересов, — гандбол и футбол. Там грандиозных перспектив не просматривается (в гандболе — в особенности). Если же брать вид спорта, в котором  наблюдается заметный прогресс, то это — академическая гребля (теперь она у нас в самом фаворе и расцвете). Из игровых видов можно назвать разве что дамскую ветвь баскетбола: она не прогрессировала, но, по крайней мере, вернула высоты, на которых была в советские годы. Продукт чисто суверенных времен — фристайл, но, на мой взгляд, массовым он никогда не станет, потому что это экстремальное занятие, связанное с большим риском для здоровья. И настоящим символом национального спорта вряд ли сможет стать, ведь о фристайле в мировом масштабе вспоминают только во время Олимпиад, раз в четыре года, а потом он уходит в тень.

— А что в персональных достижениях было самым ярким в белорусском спорте за последних 20 лет?
— По совокупности и весомости достижений – безусловно, Карстен-Ходатович, ее два олимпийских золота, завоеванные медали на чемпионатах мира. Но по планетарному резонансу, когда о Беларуси действительно заговорили и стали интересоваться нашей страной,  вне конкуренции выступление Юли Нестеренко на афинской Олимпиаде.

— Есть мнение, что наших спортсменов портят деньги. Говорят, в футболе мы показывали лучшие результаты, когда денег было мало. А теперь якобы нет стимула…
— Это вопрос мотивации. Конечно, в советские времена деньгами из наших спортсменов никто не был развращен, а стремление заработать хоть что-то было колоссальным стимулом в занятиях спортом. Теперь происходит переориентация во всем, и этот раздрай в умах молодежи влияет на спортивную действительность (иногда очень отрицательно).

Яркий и близкий мне пример — наш сегодняшний гандбол. Он был просто в заброшенном виде лет 10 назад: все исчезло, люди уехали, тренеры работать перестали, и результатов не стало. Спохватились, решили поправлять – и с приходом Владимира Коноплева, человека из политической элиты, с появлением протекционистских президентских указов в гандболе все резко пошло вверх. Заработки выросли раза в три, люди стали вдохновенно работать, но прошел год-полтора, и все сделали для себя интересный вывод: «а чего мы напрягаемся, нам и так идет зарплата»…
Это абсолютно наша уникальная ситуация, сложившаяся после того, как были приняты меры по стимулированию игрового спорта за счет принудительных мер. Во всем прогрессивном мире спонсирование спорта происходит абсолютно на других условиях: там бизнесмену все равно, куда отдавать деньги — в виде налогов государству или вкладывать в спорт (а государство такую же сумму при взимании налогов с него брать не станет). Зато бизнесмен получит имиджевые выгоды и бесплатную рекламу. Вот потому там от спонсоров отбоя нет.

— А есть ли рецепт, как с нынешними проблемами нашего спорта можно бороться?
— К сожалению, какого-то универсального рецепта, который бы всё быстро в нашей жизни поменял, нет. Никто не отменял постулатов классиков о том, что экономика определяет сознание и всю надстройку, куда входит спорт. То есть пока у нас не появится экономика, которая живет по законам реального, а не названного рынка, у нас и спорт по логическим законам вряд ли заживет.

Беседовала Наста МАНЦЕВИЧ