Суть её состоит в том, что с 1 августа среди городов и весей Отечества нашего лишь в городе Лиде появится улица Грюнвальдская, как информировал нас, дальних потомков героических ратников литвинских великокняжеских хоругвей, отдел идеологической работы Лидского райисполкома. Решение это принято с целью увековеченья памяти Лидской хоругви, в полном составе героически павшей в кровавой сече на Грюнвальдском поле.

Либо пресловутая родовая память, глухо дремавшая шесть веков в душах лидских аборигенов, наконец соблаговолила проснуться,  либо в литвинских хоругвях, включая и берестейскую, более не наблюдалось столь тотальных потерь? Впрочем, скорее всего, нынешние идеологические пастыри Отечества нашего попросту не прониклись должным почтением ни к самой Грюнвальдской битве, ни к её грандиозной исторической значимости в судьбе сопредельных государств – Королевства Польского и ВКЛ.

Увы, нынешние идеологические хоругвеносцы белорусского государства предпочли не возносить высоко на щит те времена, когда поляки и литвины плечом к плечу не только вусмерть рубились с крестоносной ратью, но и в смутное время вместе воевали московитов. Причиной тому, по моему разумению, в немалой степени стал как привитый с младых ногтей синдром безоговорочного почтения к свету кремлёвских рубиновых звёзд, так и неприлично затянувшаяся буза между “правильным” и “неправильным” союзами белорусских поляков, разделившими судьбу принудительного раздвоения творческих союзов и политических партий по принципу симпатий и антипатий к нашему неординарному предводителю.

Бесспорно, что российско-белорусские взаимоотношения в последнее время выразительно накалились. Потому позволю себе предположить, что вряд ли прошедшая в вечернем эфире Первого канала в программе “Актуальное интервью” беседа с президентом Грузии Михаилом Саакашвили совершенно случайно совпала с тем же 15-м июля. Тем паче что накануне прошелестела информация о запрете нашим соотечественникам ездить в Абхазию и Южную Осетию. Впрочем, эта новость не выросла на пустом месте, поскольку замминистра иностранных дел Грузии Александр Налбандов ещё ранее пояснил, что “как только произошёл печальный факт оккупации наших регионов, мы обратились практически ко всем странам с просьбой учесть, что любая предпринимательская деятельность в оккупированных регионах нелегальна и, более того, опасна”.

Вот такой получается коленкор. Следовательно, запрет порождён единственно заботой о безопасности наших с вами неразумных сограждан, не убоявших сунуть свои буйные головы куда не надо. Замминистра отметил, что этот шаг Беларуси следует высоко ценить, поскольку эта страна находится “под коллосальным гнётом России”. Более того, Тбилиси убеждён, что ухудшение российско-белорусских взаимоотношений во многом обусловлено именно белорусским непризнанием независимости Абхазии и Южной Осетии.

Вместе с тем стало известно, что Михаил Саакашвили и Александр Лукашенко неофициально встретились в Крыму и обсудили вопросы развития двусторонних взаимоотношений. Что до самого интервью, данного специальному корреспонденту Агентства теленовостей Денису Курьяну, то позволю себе заметить, что грузинский лидер показал себя асом скорострельности, умудрившись за неполные полчаса наговорить столько, что иному политику и часа не хватит.

Каждый взбирается на вершину власти своей, крутой и скользкой, но с его точки зрения самой надёжной тропой. Если белорусский лидер избрал с этой целью имидж беззаветного борца с коррупцией, то грузинский положил в основу своей карьеры образ борца за права человека. Рождённый в 1967 году в Тбилиси, он стал юристом, успешно закончив Киевский (имени Шевченко) и Колумбийский (в Нью-Йорке) университеты. По завершении учёбы работал в Осло в Институте Прав Человека и в юридических фирмах.

В 1995 году вернулся в Грузию, где пробился в депутаты парламента и проявил себя активистом и самоотверженным борцом за права человека. В 2003 году по инициативе организованного Саакашвили движения в Грузии произошла смена власти. В 2004 году избран на президентский пост. Женат на гражданке Голландии. Владеет пятью иностранными языками.

Увы, порою бывает сложно уразуметь логистику движения руководящей мысли по лабиринтам политики. Зачем нужно было Беларуси это интервью на госканале ТВ с великим правозащитником, который неоднократно клялся на знамени демократии, отнюдь не считая его “вонючим”? Или в ответ на “Крестного батьку” решено было показать России кузькину мать? Кому адресован этот посыл – мадам Европе, дяде Сэму, старшему брату-имперцу или родному электорату? Просчитывался ли политический резонанс от этого танца с грузинскими кинжалами? Тайна сия велика есть.

Но давайте прикинем, что теперь имеется в “сухом остатке” после явления Саакашвили белорусскому народу. Заметим при этом, что такого кумулятивного эффекта не наблюдалось даже после появления на нашей земле (и соответственно, телеэкранах) свергнутого главы Киргизии Курманбека Бакиева. Последние месяцы и недели в белорусско-российских отношениях вообще не климатили, температурно зашкаливая вместе со столбиком термометра. А тут еще этот крестный сериал добавил жару. Но если эти энтэвэшные фильмы можно рассматривать как откровенную заказуху кремлевско-газпромовских ястребов, то сюжеты в ОРТ и “Вестях” – это другой коленкор, отражающий широкий спектр мнений элиты российской политики, которую так уж однозначно не прицепишь к тандемократии Путина-Медведева. Интервью с Саакашвили стало серьезным раздражителем для думцев и партийцев даже полярных взглядов, объединив их в негативе по отношению к нашему президенту. А Саакашвили, в свою очередь, вызвал большое недоумение и огорчение у его неизбежных друзей-либералов как в России, так и в Беларуси. То есть в итоге обнаружились бреши в союзнических когортах как Александра Григорьевича, так и Михаила Николозовича. Дмитрий Анатольевич и Владимир Владимирович тоже не воспылали любовью к угасшей интеграции. А электорату нашему в своем большинстве как-то даже и пофиг, кто там теперь впереди на лихом коне, чьи бунчуки трепещут на ветру. И в окопы ему совсем не хочется…