По всей видимости, на эту же статью ссылался г-н Г.Повечеровский в своем открытом письме, которое было опубликовано в «БК» №29 этого года. Как видно из текста статьи, Конституция гарантирует выплату социального обеспечения в старости, но не его размер. И, конечно же, я категорически не согласен с его предложением увеличить свою пенсию за счет пенсий других людей, а конкретнее за счет пенсий военных, обосновывая это тем, что их пенсионное содержание якобы незаслуженно высокое.

Г.Повечеровский «случайно» забыл в своей заметке упомянуть о том, что Конституция страны также гарантирует право выбора каждым гражданином своей профессии. Многие юноши и девушки выбирают гражданские специальности и о своей будущей пенсии еще не задумываются. А зря, о ней надо думать с первых шагов своей трудовой деятельности. Другая категория юношей выбирает профессию «Родину защищать», и будущие офицеры уже представляют, какие трудности им предстоит преодолевать за время их службы.

Автор статьи написал, что военнослужащие в мирное время занимаются поддержанием вверенного им вооружения в боевой готовности. Все правильно, только не стоит понимать это слишком уж по-обывательски и судить об этом поверхностно, не зная специфики и сложности воинской службы. При этом он «забыл» написать, что и в мирное время многие люди в форме совершают свои повседневные подвиги. Например, сотрудники МВД на службе рискуют получить пулю в грудь или удар ножа преступника. Спасатели также рискуют жизнью во время тушения пожаров или стихийных бедствий, летчики — во время своих тренировочных полетов, а саперы вообще живут как на «пороховой бочке».
Справедливости ради я хочу немного рассказать о том, в чем заключается профессия «Родину защищать», которую я выбрал для себя и которой посвятил лучшие годы своей жизни, когда служил в пограничных войсках.

Пограничники многие годы живут на ограниченном пространстве погранзаставы, а по сирене сигнализационной системы сутками «ползают» вдоль контрольно-следовой полосы, чтобы выяснить, почему она сработала. А если обнаружены следы нарушителя границы, их задача выяснить: кто он? С какой целью он оказался там, вооружен или нет? У офицеров и прапорщиков пограничных застав почти нет праздников, так как в это время они переходят на усиленную охрану границы. Они также должны быть всегда готовы вместе с семьей переехать на новое место службы.

Например, моя семья вслед за мной переезжала шесть раз, а каждый такой переезд приравнивался к маленькому стихийному бедствию. На новом месте вставали новые проблемы: школа, детский сад, устройство на работу жены, у которой высшее экономическое образование, но ее никто не хотел трудоустраивать только потому, что она жена офицера, и ее считали временно проживающей на этой территории. Впоследствии, когда пришло время оформлять документы для получения пенсии, оказалось, что связаться со многими предприятиями, на которых она работала, практически невозможно, из-за их отдаленности и разбросанности (многие закрылись, переехали в другие места или сменились их владельцы). В результате она сейчас получает свою пенсию по возрасту в размере 385000 рублей, и это притом, что она разделяла со мной все трудности военной службы.
Ко всем офицерам всегда предъявляются высокие требования, они должны быть готовы к любым неожиданностям, поэтому, даже посещая кинотеатр, я оставлял у оперативного дежурного свои координаты, чтобы посыльный всегда мог меня найти.

А сколько раз нас по ночам поднимали по тревоге? Трудно сказать, но каждый раз жена вскакивала вместе со мной, и пока я одевался, она умудрялась приготовить бутерброд и сунуть его в карман. Уходили мы для наших жен в никуда, им только оставались бессонные ночи и томительное ожидание своих мужей. Мне повезло с женой, она родилась и выросла в семье потомственных военных и знала, что легкой жизни ей не будет.

А война в Афганистане? Она стала рубежом для испытания многих офицеров и прапорщиков. Я там, согласно приказу Председателя КГБ СССР, проходил боевую стажировку и мне пришлось сделать трудный выбор, так как жена в это время была беременна. Она помогла мне советом и, как ей ни было трудно, сказала: езжай сейчас, ведь все равно тебе придется отправиться в Афганистан, только возвращайся домой живым. Что она да и другие жены военных пережили за это время, знают только они.
Боевую стажировку проходил летом в пустыне Каракумы, температура воздуха доходила до +50 градусов, и это была настоящая война, которая при всем этом прошла мимо для большинства простых жителей тогда еще Советского Союза. Правильная была эта война или нет, но многие десятки тысяч военнослужащих прошли через это испытание и многие не вернулись домой.

Я вернулся домой живым и даже не раненным, но через неделю меня скорая помощь прямо с работы отвезла в военный госпиталь, сказалось мое пребывание в этих экстремальных условиях. Выписали меня из госпиталя по моему требованию, так как жене настала пора рожать. Но забрать жену и дочь из роддома мне так и не удалось, потому что меня снова направили в срочную в командировку и в итоге забирали жену из роддома ее родители, которые специально приехали из Украины.

cms-image-000001010.jpg

 Застава «Черский», север Колымы. Готовимся к выезду для проверки зимнего тракта. 

Пришлось испытать мне и «прелести» службы в Заполярье, где приходилось летать на самолетах и вертолетах вплоть до Земли Франца-Иосифа (ЗФИ) и Северной Земли, облетал почти все побережье Северного Ледовитого океана. Особенно запомнились полеты на ЗФИ. Дважды самолеты, на борту которых я находился, совершали посадку в экстремальных условиях и при этом получали серьезные повреждения. Первый раз ИЛ-14, на котором я летел в полярную ночь, сильным порывом ветра выбросило за пределы самодельной посадочной полосы, и мне пришлось около месяца на мысе Нагурский, это 910 км. от Северного Полюса, ждать запчасти для самолета. В те времена в СССР под запретом были сообщения в СМИ об авиакатастрофах, крупных пожарах и других стихийных бедствиях, поэтому командование части запретило офицерам известить об этом происшествии мою жену.

Во время второго полета была пурга и наш новенький самолет АН-26 уткнулся носом в посадочную полосу, он так и остался там в назидание летчикам, которые в силу своей самоуверенности иногда игнорируют сообщения Гидрометцентра. Остались мы живыми благодаря механику самолета, который успел перекрыть все топливные насосы и электропитание, предотвратив тем самым взрыв.

cms-image-000001011.jpg

 Мыс Челюскин, самая северная точка земной суши СССР.

Однажды, будучи в командировке на мысе Челюскин, я решил вместе с офицером заставы на машине ГАЗ-66 проверить небольшой участок береговой отмели моря Лаптевых. Во время проверки машину неожиданно накрыла большая волна и ее начало «стягивать» в море. Офицер, который находился в кузове, полностью промок. Я помог ему выбраться на берег. Хорошо, что мы еще были в зоне видимости часового заставы и нам срочно выслали плавающий гусенично-тракторный снегоход (ГТС), который и вытащил машину на берег. Самому высокому из нас офицеру, рост которого был под 190 см., снова пришлось в одежде по шею войти в море, чтобы закрепить трос на машине. Температура воды в это время не превышала +3 градуса.
В другом случае я, находясь в командировке на заставе «Черский» (север Колымы), поехал на ГТС проверить зимний тракт. Это закрытый район и там не должно было быть посторонних людей. Часа через два водитель попросил разрешения остановиться, сказав при этом, что с его стороны пахнет гарью. Двигатели в ГТС расположены сзади кабины в отдельном отсеке, и когда он его открыл, то оттуда полыхнул огонь. Нам оставались секунды на размышления: или бросать ГТС и бежать, так как он мог в любое время взорваться, или его тушить. Я выбрал второе и дал команду забросать пламя снегом. Нас было трое, и мы всеми подручными средствами стали забрасывать моторный отсек снегом. Когда потушили огонь, то увидели, что все провода обгорели, рация не работала, а вокруг на сотню километров никого нет.
Посовещавшись, решили отсоединить все провода от панели в кабине, а водитель, найдя кусок хорошего провода и напрямую присоединив его к аккумулятору, сумел завести двигатель ГТС. После утомительных десяти часов пребывания зимой в тундре мы с трудом вернулись на заставу.
Подобных эпизодов, произошедших со мной за время службы, я мог бы привести десятки. У других офицеров и прапорщиков их было не меньше.

cms-image-000001012.jpg

 Северная Земля, остров Средний, вход на погранзаставу (В.Яценко справа).

Прочитав мое открытое письмо, многие могут сказать, что времена изменились, трудности не те и служба стала легче. Но это не так, новые времена диктуют и новые требования к боевой готовности, а ответственность офицеров и прапорщиков становится еще выше.
Мое открытое письмо получилось большое, потому что я решил на примере моей службы показать, что все военные пенсионеры получают пенсию заслуженно и становится обидно от того, что кто-то не зная специфики военной службы, начинает о ней судить с позиции величины своего пенсионного обеспечения.
В заключение, я хочу довести до сведения Георгия Повечеровкого, что во всех странах у всех военных всегда денежное содержание и пенсии были немного больше, чем у других категорий граждан потому, что не каждый способен выдерживать многолетние физические и моральные нагрузки. К этому я могу добавить, что пенсии надо увеличивать не за счет уменьшения других пенсий, а за счет пересмотра всей пенсионной политики государства.

На верхнем снимке Земля Франца-Иосифа, мыс Нагурский. Самолет, на котором мы все чуть не погибли.   

ОТ РЕДАКЦИИ. Пользуясь случаем, поздравляем нашего постоянного читателя (иногда и автора) Вадима Николаевича Яценко с круглой датою — 70-летием. От всей души желаем ему неизменной бодрости, надежного здоровья и сохранения дарованной судьбой жизненной энергии.