За прошедшее время редакцией «БК» был получен отклик на публикацию председателя Брестского горисполкома Александра Палышенкова, в котором подробно излагалась информация об организации похоронного дела, решениях горисполкома по этому направлению, в частности, предоставлении родственникам умерших для прощания помещения при патологоанатомическом бюро (морге) с начала 2011 года КУП «Брестское специализированное предприятие».

В ответе мэра говорилось: «Руководствуясь п.4 аб.5. «Правил содержания мест погребения» и гл.5 ст.29 Закона Республики Беларусь «О погребении и похоронном деле» принято решение горисполкома №973 от 16.10.2002 года п.2 аб.1 «На действующих и закрытых кладбищах захоронение и подзахоронение умерших производится только коммунальным унитарным предприятием «Брестское специализированное предприятие».

Параллельно с газетной публикацией по проблемам похоронного дела в Бресте в прокуратуру Брестской области обратилась с запросом исполнительный директор ОО «Союз предпринимателей Брестской области» Елена Грушко. И вот 25.03.2011г. она получила ответ из прокуратуры, в котором говорится: «По результатам рассмотрения Брестским горисполкомом представления прокуратуры области об устранении нарушений законодательства при организации похоронного дела в г.Бресте решение Брестского горисполкома от 16.10.2002 №973 «О Правилах захоронения, содержания и посещения городских кладбищ, плате за резервирование земельного участка и выезд автотранспорта на территорию кладбищ», а также решения горисполкома, которыми внесены изменения и дополнения в данные решения, отменены (решение Брестского горисполкома от 17.03.2011 №472)».

Однако попытки редакции узнать, что же конкретно было прописано в данном решении №472, не увенчались успехом. В общем отделе горисполкома ответили, что решение проходит юридическую оценку, надо подождать завершения этой процедуры. Со своей стороны, руководитель ООО «Химера» Валерий Нечаев также пытался увидеть данное решение, но вот уже месяц безуспешно этого добивается.

Он вновь пришел в «Брестский курьер», чтобы рассказать, что изменилось, а какие проблемы остались нерешенными. Валерий Викторович начал с позитива:

— После публикации в газете – надо отметить, что теперь люди не бегают сначала в ЗАГС на Брестское спецпредприятие, а потом получать пособия по своим районам – это облегчило положение родственников умерших в их экстремальном положении, когда каждая минута дорога.

Но  сегодня продолжают чиниться препятствия как самим  людям, так и коммерческим ритуальным предприятиям, которые взялись им оказать услуги. В частности, такой факт: родственникам умершего нужно лично писать и подписывать заявление, чтобы произвести захоронение на кладбище. Поэтому независимо от того, пришел ли представитель «Химеры», или «Харона», или других частных фирм на спецпредприятие оформлять документы, им там говорят: «А теперь давайте заявление, подписанное именно родственниками». И получается парадокс: есть закон РБ, где записано, что любые организации, взявшие на себя обязательства по захоронению, могут заниматься всем, что не запрещено, кроме предоставления участка, бронирования места и ведения учета. Конкретно ни одна из наших структур этими вопросами и не занимается. Значит, остальное, как говорит закон, что не запрещено – разрешено. А мы должны все ритуальные услуги согласовывать с Брестским спецпредприятием-монополистом.

На мой взгляд, юридические, правоохранительные органы все-таки должны разобраться с данным положением дел.

Пока  именно на Брестском спецпредприятии не закажут катафалк, там не предоставляют участок для захоронения. Закон говорит о другом – катафалк может предоставлять любая фирма, занимающаяся ритуальными услугами.

И еще недавно узнал такой факт. Ко мне обратилась семья умершего, и я, выполняя их пожелание, приехал в железнодорожную больницу выписать медицинское свидетельство о смерти. Руководитель реанимационным отделением, узнав, что я не родственник, отказал в этом. На каком основании?  Для прояснения ситуации я пошел выше. Главврач, перерыв все свои документы, прокомментировал отказ тем, что в горисполкоме дано указание, чтобы врачи не лоббировали частный бизнес.

И мне пришлось позвонить родственнику умершего, он приехал на машине и привез заявление от дочери умершего главврачу больницы, что она делегирует моей организации право на оказание ритуальных услуг. К заявлению я приложил свой паспорт – и тогда главврач позволил мне получить свидетельство о смерти, чтобы далее проводить все необходимое для похорон. А ведь закон и без дополнительных разрешений, заявлений позволяет мне делать это.

Мы обращались год назад в горисполком с просьбой выделить нам пустующее помещение кочегарки в бывшем военном госпитале, хотели сделать там ритуальный зал, естественно, при нем небольшой цветочный магазинчик, чтобы люди могли возложить цветы усопшему.

Не успели мы отнести заявление, как это помещение осмотрели (как свидетельствует его бывший заведующий, предложили взять его на баланс спецпрепредприятию, но оно отказалось – много надо труда вложить, чтобы довести до ума).

И тут же нам пришел отказ, где написано, что нецелесообразно использовать это здание в таком назначении. Тогда мы обратились в облисполком, где нам в ответном письме сообщили, что поддерживают нашу инициативу – только занимайтесь, вкладывайте деньги. Да, у нас есть средства и на ритуальный зал, и на другие проекты. Мы являемся членами польской ассоциации похоронного бизнеса, скоро нам выдадут диплом – и мы надеемся, что это позволит нам взять международный кредит (так произошло в Бялой Подляске, где поляк-бизнесмен, занимающийся похоронным делом, построил ритуальный зал). Итак, облисполком нас поддерживает, как и администрация Московского района, – мы выбрали этот район именно потому, что центр города больше обеспечен ритуальными услугами.

Имеем планы построить ритуальный зал в комплексе, чтобы там была гостиница на две семьи, столовая для поминального обряда.

Сам ритуальный зал для прощания нужен, потому что не все люди хотят ехать на кладбище, в церковь – по разным причинам. И поэтому важно иметь такое помещение, где в закрытой для посторонних глаз обстановке люди могут попрощаться с покойником.

— Насколько решен вопрос с городским ритуальным залом при областной больнице,  о котором Вы говорили год назад?

— Скажем так, есть подвижки в этом вопросе. Спецкомбинат поставил небольшой киоск – в районе областной больницы, там производится ремонт зала. Но дело в том, что этот зал расположен далеко от центра Бреста, от его микрорайонов Адамково, Южного и других, и людям добираться туда непросто. Какой-то категорией населения он удобен – но, по нашим сведениям, востребованности пока маловато. А я говорю о том, что кроме такого зала нужны и альтернативные. Вот в той же соседней Польше имеется опыт малых залов, ритуальных, где в день по 3-4 прощания происходит. Это европейский вариант.

— Если Брестский горисполком отменил некоторые свои подзаконные решения, то в основе деятельности остается Закон РБ?

— Я всегда опираюсь на Закон, есть и «Правила о погребении» Совета министров РБ. Если горисполком   отменил какие-то свои решения, то в реальности я этого не вижу. Брестское предприятие по-прежнему не предоставляет места для захоронения, не хочет работать с частными фирмами. Никто не знает, что отменили, когда станут известны результаты юридической экспертизы по новому решению горисполкома. В общем отделе нам предложили ждать несколько недель – уже прошел месяц. Меня волнует вопрос о закрытии кладбищ, где еще есть место для захоронений – на Плоске, на Вульке. Эти кладбища закрыты, тем не менее захоронения производятся —  в нарушение закона. Закон предусматривает только подзахоронение и захоронение урн с прахом. И бронь выделяется – на будущие захоронения. Зачем же тогда закрывать кладбища? Чтобы люди всеми возможными путями в трудном для них положении, в цейтноте пытались получить разрешение на захоронение близких у спецпредприятия и курирующих его чиновников? Но такая постановка дела требует и юридической, и моральной оценки.