10 человек в Бялой Подляске, 10 в Тересполе и 20 в Бресте я спросил об одной простой вещи: “Какое Ваше отношение к Договору о малом приграничном движении? Оно: а) положительное; б) отрицательное; в) Вам всё равно?”

Сорок респондентов маловато будет для репрезентативной выборки, но официальный опрос и не был целью –  это приглашение к обсуждению, что уж тут греха таить, очень наболевшей общественной проблемы. Вот какие услышал самые характерные ответы, вот какие получились цифры.

Бяла Подляска

Мужчина средних лет: “Я как-то про это и не думаю”.

Две молодые “пшыячюлкі”: “No borders!“ (“Долой границы!” – Е.Б.)

Молодой человек: “Nie hcem odpoviedziac” .

Пожилая пани: “Вот если была бы на лет эдак тридцать помоложе – тогда, наверное, это меня занимало бы”.

В общем,  из 10 однозначно “за” малое приграничное движение высказались 3(три) человека, 2 (двое) были “скорее против” и  5 (пятеро) по-разному выразили свое равнодушие.

Тересполь

Девушка школьного возраста: “Понимаю, что это такое, но мне это не очень интересно”.

Парень на спортивном велосипеде: “Я однозначно “за”. Нужно что-то делать с этими границами”.

Женщина с маленьким ребенком: “Пусть бы этих границ не было. Я “за”.

Мужчина среднего возраста: “То натурально нехай то бэндзе. Тшэба  жыць не замкнентыми, а отвартыми”.

В приграничном Тересполе градус интеграции оказался гораздо более высоким: из 10-ти 6(шестеро) однозначно “за”, 1 (один) “против” и  3 (трое) “не определились”.

Брест

Две девушки: “Конечно,  мы “за”. С двумя плюсами “за”.

Продавщица среднего возраста: “Я “за”. Только вот мужу всё равно нельзя будет за кордон. Он милиционер”. Спрашиваю, уж не в списке ли он небеззащитной демократии, если не секрет. Нет, отвечает, просто бумаг надо много, а начальство… Как в песне: “Что ж ты, милая, смотришь искоса…”

Молодой человек: “Што? Не панимаю…” (оказался пьяным с той редкой мимикой, когда незаметно, даже если в дым).

Мужчина, 58 лет, ИП: “Канешне,  і толькі так. Мы ж столькі гадоў жылі разам у Рэчы Паспалітай. Нягледзячы ні на якія прыцясненні, гістарычныя крыўды…” (начинает читать лекцию по истории Беларуси).

Из 20 опрошенных брестчан “за” 14 (четырнадцать),  2 (двое) “за” с оговорками, один ничего не ответил, и 3 (трём, двое мужчин  и одна женщина пожилого возраста) было все равно.

Улита едет…

Напомню, Договор о малом приграничном движении предусматривает свободный, безвизовый, при желании бестранспортный (пеший) доступ граждан обеих стран, которые постоянно живут не далее чем в 50 километрах от белорусско-польской границы, в приграничную зону соседней страны. Договор дает преимущества в передвижении около 700 тысячам жителей Подляшского и Люблинского воеводств Польши и примерно 1 миллиону 200 тысячам жителей Гродненской и Брестской областей Беларуси. Это оформляется стоящей символическую сумму специальной долговременной Картой.

Договор МПД был ратифицирован Сеймом Республики Польша без каких-либо условий в июне 2010 года. Белорусская сторона поставила условие обязательной регистрации граждан РП, воспользовавшихся Договором и прибывшим в Беларусь, – польская сторона уступила. В конце концов белорусская сторона ратифицировала Договор в ноябре 2010 года и… положила на полку. Договор начал бы работать через 30 дней после ратификации. Остался чисто формальный шаг – обмен дипломатическими нотами. Однако нота из канцелярии белорусского МИДа не поступила. Почему, стало ясно по беспомощным прогнозам двух белорусских высокопоставленных чиновников. Замминистра иностранных дел Валерий Воронецкий предсказывал, что малое движение на белорусско-польской меже начнется вместе с 2011 годом; потом его коллега, председатель Департамента по гражданству и миграции МВД Алексей Бегун перевел стрелки на март – июль. Но наступила  зима следующего уже года, а воз и ныне там.

Заметим, воз влекут против воли народа, на нем сидящего.

Какого мы сорта?..

Было высказывание одной брестской… молодицы, скажем. На вопрос она не отвечала – выслушала, что ответила ее коллега, а потом вдруг взяла и вставила свое соображение. Очень оно характерное, поэтому остановлюсь на нем. Женщина то ли в силу действия шведского синдрома, то ли стараясь не выпасть из роли, порученной еще Лениным («у нас и кухарки смогут управлять государством»), высказала такую мысль: «Наш народ только отпусти – так ломанутся, что мало не покажется». И вспомнила свой опыт перевозки товаров с Варшавского стадиона в 1990-х.

Надо знать, что подобный маринуемому белчиновниками, Договор о малом приграничном движении уже несколько лет действует между Украиной и Польшей. В своем интервью «Брестскому курьеру» в 2009 году Генеральный консул Республики Польша в Бресте Анна Новаковска, которая  работала раньше в Украине, пояснила: люди дорожат Картой  жителя приграничной зоны и не спешат подставляться под санкции. За год число нарушителей, лишенных ее, составило ничтожные доли процента от общего количества обладателей Карт.

Неужели мы хуже украинцев?

Замечу: еще перед памятным для строго думающей нашей брестчанки периодом,  когда она благополучно сидела на одном из брестских заводов-гигантов, а поляков «отпустили во все стороны света» собирать капиталы, ибо в стране их не было, – тогда  их (наших западных соседей) наличие здесь зашкаливало. Мы зачастую над ними посмеивались, но через десятилетие выяснилось:  поговорка про последнего, кто хорошо смеется, классически правильна. А вот концлагерное сознание стало размываться.

И, между прочим, как-то вошло в берега в свое время и свободное перемещение  людей и грузов между Польшей и Германией. А ведь порог уровня жизни между Польшей и Германией повыше будет, чем у нас с Польшей.

Опять же, что мы, хуже поляков?

Фото — с вебкамеры ГТК РБ, «Варшавский мост», 18 января, 12.30.