Эх, обделил Боженька нашу с вами родную Беларусь морем. И оставил только реки с премудрыми пескарями да болота (которые гордо величаем «легкими Европы»), чтобы свободно дышали мы «невыносимой легкостью бытия». А так, представьте себе, при всем нашем могуществе и процветании еще и военно-морской флот с его крейсерами, линкорами и авианосцами; торговый флот с его сухогрузами и рыболовными траулерами, полными лосося, форели, семги, я уж не говорю про скумбрию, треску и селедочку. И красавцы-лайнеры океанские, пришвартованные к причалу, ждут – не дождутся, чтоб покачать нас по волнам Мирового океана и спустить трап, да и высадить где-нибудь на Мысе Доброй Надежды. Лепота!..

Ну, ничего, пешие и велосипедные прогулки на свежем воздухе тоже хороши, да курорты приозерные, да лагеря лесные! И вот, вдохнувши полной грудью живительного кислорода, испросим толику вдохновения у нимф ручейков и речек для очередного нашего рассказа о талантливом ученом, инженере-кораблестроителе, уроженце Брест-Литовска, Петре Федоровиче Папковиче, которому исполняется 125 лет.

 Сын межевого инженера уходит в море

 Жизнь межевого, нынче – кадастрового (любим мы иностранные словечки),  инженера в огромной империи, естественно, кочевая. Вот и Федор Папкович, по долгу службы, без конца переезжал из одного города в другой, пока на какое-то время не остановился в Брест-Литовске. Здесь и родился у него 5 апреля 1887 года сын Петр, которому суждено было связать свою жизнь с кораблями и бескрайним морем.

Затем семья совершила марш-бросок в Ашхабад, где мальчик пошел учиться в гимназию. Однако, заканчивал свое начальное образование Петр уже в Самаре. Видимо, наглотавшись дорожной пыли за детские годы в бесконечных путешествиях по суше, юноше захотелось прочистить горло на соленых балтийских ветрах, и Петр поступает в Санкт-Петербургский политехнический институт имени Петра Великого на кораблестроительное отделение. И то верно, какой мальчишка не зачитывается Жюль Верном и не мечтает о морских странствиях и таинственных островах.

В отличие от многих молодых людей того неспокойного времени, юношу не захлестнула волна новомодных общественных веяний, он не участвовал в революционных событиях, а нес исправно свою службу. Да и судя по поздним портретам, он, скорее, принадлежал к касте ученых интеллигентов-государственников, для которых главным делом жизни была служба Отечеству. В 1911 году Петр Папкович зачисляется юнкером для прохождения военной службы на крейсер «Баян». Но нашего юнкера привлекает, видимо, не только карьера морского офицера. В этом же году он защищает, кроме дипломного проекта, еще и дипломную работу, посвященную гашению вибраций корпуса корабля. Мало того, что тема такой работы выбиралась самостоятельно, да еще и оказалась настолько хороша, что была поддержана одним из ведущих русских кораблестроителей того времени, академиком Алексеем Николаевичем Крыловым. (Учитель и ученик будут связаны научной работой на всю оставшуюся жизнь. А Крылов, между прочим, бывший в ту пору генералом для особых поручений при морском министре Российской империи, станет впоследствии лауреатом Сталинской премии и Героем Социалистического Труда.) Еще через год, после службы на крейсере «Цесаревич», юнкер и без пяти минут молодой ученый, сдает экстерном экзамены за полный курс кораблестроительного отдела Морского инженерного училища, после чего ему присваивают звание корабельного инженера и чин подпоручика корабельных инженеров.

Сразу после этого Петр Папкович переходит на Адмиралтейский судостроительный завод, где принимает участие в строительстве линейных кораблей типа «Севастополь» — российских линкоров, которые разрабатывал все тот же А. Н. Крылов, а также крейсеров типа «Измаил». Параллельно, по протекции Крылова, он ведет научно-исследовательскую работу в «Союзе морских инженеров». За заслуги в научной и практической деятельности прежняя власть, что называется «на флажке», успела наградить Петра Федоровича орденом Станислава III степени.

 По волнам науки

 Что бы и как бы там ни было, но «большевики» справились с одной, наиболее насущной, проблемой огромной империи – образованием. Малограмотная страна достаточно быстро вышла на ведущие роли в мире в этой сфере, которые мы, к сожалению, за последние двадцать лет растеряли. (К примеру, МГУ, входивший в тройку лучших вузов мира, в этом году не попал даже в первую сотню!)

1920 год, еще бушует Гражданская война, а Петр Папкович, опять же по совету Крылова, поступает в адъюнктуру (по-нашему – аспирантуру) Военно-морской академии. Через три года сам становится преподавателем этой академии и принимает активное участие в организации Ленинградского кораблестроительного института. Затем возглавляет кафедру строительной механики корабля и Научно-исследовательского института судостроения и судоремонта. Здесь Петр Федорович создает лабораторию, которая впервые в судостроении занимается систематическими экспериментальными исследованиями и натурными испытаниями.

Знаю, завидовать нехорошо, но таким людям я всегда завидую «белой» завистью и не перестаю восхищаться их работоспособностью. Эти интеллигенты, «хлюпики» и «очкарики», как их любят у нас поносить, они какие-то двужильные! Такое ощущение, что у них в сутках не 24, как у всех нормальных людей, а 48 часов! Помимо вышеперечисленного, Петр Федорович в эти же первые годы революции и Гражданской войны, был начальником артиллерийского бюро (1918 — 22), работал в КБ подводного плавания (1922 – 24) и руководил проектированием первых советских лесовозов и теплоходов. Уже к середине 20-х годов его авторитет как специалиста в области корабельной строительной механики в научном мире был чрезвычайно высок. В это время он является членом научно-технического совета Регистра СССР и Научно-технического комитета управления Военно-морских сил РККА, преподает в Высшем Военно-морском училище имени Ф. Э. Дзержинского и на физико-математическом факультете Ленинградского государственного университета. Как отмечают специалисты, особой заслугой Петра Федоровича перед практическим кораблестроением была разработка основ современных принципов нормирования прочности.

 Доктор наук и контр-адмирал

 Вот как оценивает вклад П. Ф. Папковича в науку в своих воспоминаниях, по-видимому, его ученик и основатель научной школы, В. В. Новожилов: «Его лучшим достижением, бесспорно, являются знаменитые формулы, выражающие общее решение классической теории упругости через четыре гармонические функции. Этот результат останется в науке навсегда».

В 1933 году Петра Федоровича избирают членом-корреспондентом Академии Наук СССР.  С 1934 года он является профессором Ленинградского кораблестроительного института и преподает в Военно-морской академии. В 1935-м он получает степень доктора технических наук. Его творческое наследие составляет около 4 000 страниц печатного текста. Монография «Теория упругости» была впервые издана в 1939 году. Вторая монография – «Строительная механика корабля» — издавалась на протяжении шести лет (и каких!) – с 1941-го по 1947-й. За эти научные труды он был удостоен в 1946 году Сталинской премией I степени.

Еще до начала Великой Отечественной войны, в 1940 году, Петру Папковичу было присвоено звание инженер-контр-адмирал. А в годы войны, находясь в эвакуации в Астрахани, занимался переоборудованием судов с целью монтажа на них артиллерийских установок.

Помимо ордена Станислава III степени, полученного им еще от царского правительства, были у него и высшие советские награды – два ордена Ленина, орден Трудового Красного Знамени.

К сожалению, не прожив и года после окончания Великой Отечественной, Петр Федорович Папкович умер 3 апреля 1946 года. Ему не исполнилось еще и шестидесяти. Видимо, сказалась эта самая работа на износ. Впоследствии, на доме, где он жил в Ленинграде по улице Мичуринской, в его честь была установлена мемориальная доска.

Но, как мне кажется, лучшей наградой для него, морского офицера и ученого, было то, что в его честь были названы два корабля Военно-Морского Флота СССР.