На фоне предстоящих огромных финансовых трат на организацию близящейся Зимней Олимпиады разразившиеся в России крупномасштабные скандалы выглядят особенно одиозно. Арест бывшего замминистра регионального развития Романа Панова по подозрению в причастности к хищению средств, выделенных на проведение саммита АТЭС, и раскрытие схемы хищения миллиардов рублей, выделенных на создание ГЛОНАСС, сработали в резонанс. А когда на два этих неординарных события наложились дело «Оборонсервиса» и отставка министра обороны Анатолия Сердюкова – ситуация превратилась в картину ярким маслом.

Но Кремль устами пресс-секретаря российского президента Дмитрия Пескова решительно отверг все обвинения в кампанейщине, и аналитики прозрачно намекают на неизбежные «чистки» элиты. Юмор ситуации, однако, заключается в том, что в искренность, а главное – в возможность реализации намерения власти справиться с лернейской гидрой коррупции никто, по большему счету, всерьез не верит. «Некоторые утверждения о том, что последние громкие коррупционные дела направлены на отвлечение внимания населения, смешны и труднообъяснимы. Президент Путин последовательно подчеркивает приоритет темы борьбы с коррупцией», — сообщает кремлевский пресс-секретарь, добавив, что «намеки на кампанейщину абсолютно не состоятельны, это последовательная, ежедневная работа».

Спустя сутки после откровений президентского толмача Пескова его коллега Сергей Иванов в эфире Первого канала поведал о том, что о хищениях средств, выделенных на проект ГЛОНАСС, он знает уже не первый год. «Я общаюсь с людьми и слышу от них следующее: ну ладно, вы кого-то поймали, осудили. Он наворовал. Но все это оформлено на жену, на детей – все это как стояло, так и стоит, — сказал он. – Я бы ответил не как глава администрации президента, а просто как гражданин Иванов. По мнению гражданина Иванова, было бы очень хорошо, когда такие преступления заканчивались бы не только судебными приговорами, но и конфискацией всего имущества, нажитого преступным путем». Хорошо излагает парень, но не упомянул тот факт, что в российском законодательстве и без того фигурирует правовая норма о конфискации.

«У нас нет никаких абсолютно на этот счет ограничений. И, по-моему, последние дела наглядно показывают, что, несмотря ни на какие чины, звания, у нас нет и не может быть неприкасаемых», — заявил Иванов. В тот же вечер к своему кремлевскому коллеге присоединился вице-премьер Дмитрий Рогозин, написавший в своем микроблоге: «Буду настаивать на том, чтобы коррупцию в государственном оборонном заказе приравнивать к государственной измене», добавив далее: «Страх потеряли? Отыщем!» Рогозина с энтузиазмом поддержал лидер справороссов Сергей Миронов: «Надеюсь, что это начало серьезной борьбы с коррупцией. Нам нужна сингапурская модель, когда перед законом все равны».

Масштабы коррупции в России традиционно именуют гигантскими, и на рейтинги, ежегодно составляемые Transparency International, никто уже не обращает особого внимания. Иностранные инвесторы называют коррупцию основным препятствием для финансовых вложений в Россию, а книги о том, как продаются места в Думе, стали столь же распространеными в большинстве книжных магазинов, и столь же востребованным чтивом, как детективы и дамские романы. Критики Кремля постоянно обвиняют его в имитации самоотверженной борьбы с коррупцией, пронизавшей государственную систему и в огромной степени мешающей эффективному управлению страной. Однако до сих пор  Россия так и не удосужилась ратифицировать 20-ю конвенцию ООН против коррупции («незаконного обогащения»). Данная статья предусматривает признание странами, подписавшими конвенцию, уголовно наказуемым деянием незаконное обогащение именно государственных служащих.

По моему убеждению, слегка закамуфлированное игнорирование антикоррупционных инициатив – вещь у кремлевских сидельцев и их чиновной рати вполне закономерная. Так что намерение Путина основательно взяться, наконец, за коррупцию (подлинное оно или нет), навевает воспоминание, аналогичное ощущению дежавю. Тогда, в начале 2000-х, тогдашний глава МВД Борис Грызлов, объявивший для укрепления имиджа своего министерства борьбу с «оборотнями», пролетел, как фанера над Парижем. Коррумпированных милиционеров и представителей МЧС исправно посадили, но никакого доверия министерству у простого народа эта акция не вызвала — слишком уж глубоко поражена бациллой коррупции была вся система. Со схожими инициативами Владимира Путина (и Дмитрия Медведева) та же картина: президент обращает общее внимание на существующую проблему и требует незамедлительно принять меры, но сил (да и нужного рвения) у подчиненных силовиков вновь не оказывается, дабы искоренить всех коррупционеров.

Путину частенько напоминают, что он неоднократно требовал покончить с коррупцией, однако без видимого результата. Поскольку призыв так и оставался в сфере благопожеланий, а отсутствие должной решимости било по имиджу самой власти. Посему не вызывает удивления тот факт, что пресс-секретарь российского президента всячески отнекивается от очередной антикоррупционной кампании.

Парадокс состоит в том, что властная вертикаль для борьбы с коррупцией оказалась не только недостаточно вертикальной, но и сама чрезмерно коррумпированной. Соль в том, что степень присутствия государства в экономике и общественной жизни находится в прямой зависимости от уровня коррумпированности его служащих. В России, с ее разросшимся в последние годы госсектором, эта истина получает яркое подтверждение. Доля тех, кто использует свою свободу действий для наращивания собственных материальных благ, закономерно оказывается выше.

Однако вместо «приземления» на нары чиновных функционеров административной верхушки, российские правоохранительные органы добираются лишь до коррупционеров «второго эшелона». А их начальники, не сумевшие вовремя рассмотреть корыстную пристрастность своих коллег и подчиненных, благополучно уходят «на заслуженный отдых». Так что отставка Путиным министра Сердюкова, связанная со скандалом в «Оборонсервисе», — случай беспрецедентный, но, в свете вышесказанного, иллюзий не обещающий.

Если повернуть все вышеупомянутое в белорусскую плоскость (а ведь наш нынешний кормчий шагнул на капитанский мостик именно под знаменем самоотверженного борца с коррупцией), то существенной разницы с Московией в этом плане мы, боюсь, не увидим. Правда, путь в белорусские олигархи у нас лежит лишь через верноподданническую службу. Кому? Ну, это и ежу понятно, поскольку самодержец (в отличие от кремлевского тандема) у нас один и очень ревниво воспринимает свою руководящую и направляющую роль в Отечестве нашем. Ну, а по остальным параметрам ничего существенного я не усматриваю.

…………………………………………………………………………………….

Реальные потери от коррупции значительно шире и глубже, чем просто суммарная величина взяток и составляют цифру, сравнимую с бюджетом страны, превышая десяток миллиардов долларов (или сотни миллиардов российских рублей). Масштабы и темпы роста ее поражают: по итогам 2011 года объем коррупционных сделок в системе госзакупок в России вырос более чем в 10 раз.