Трудно вообразить, какой будет жизнь и окружающая нас реальность через сто лет. Но порой не менее фантастично предстает перед нами и наше прошлое. Я всматриваюсь в портреты людей столетней давности и пытаюсь понять: мы их продолжение или какой-то особый человеческий вид, выведенный «железной» селекцией XX века. Что-то неуловимое отличает их от нас. Взгляд? Осанка? Чем еще, помимо слов и поступков, выражается чувство собственного достоинства?

Ровно сто лет назад, демобилизовавшись с военной службы, в нашем городе поселился и открыл частную медицинскую практику молодой начинающий врач Дмитрий Алексеевич Введенский. Как знать, насколько бы долго он  прожил и проработал в уездном городе, если бы не разразившаяся Первая мировая, навсегда изменившая старый уклад жизни и, кажется, само состояние атмосферы и в буквальном, и в переносном смысле.

 Большая семья

Да, семья московского врача-уролога, а затем профессора Томского университета Алексея Андреевича Введенского насчитывала девять душ детей. Недюжинного характера и темперамента, видимо, был мужчина. Надо сказать, и это удивительно, практически все дети прожили долгую жизнь. Сегодняшний герой «Фамильного древа» Дмитрий Алексеевич Введенский родился 3января 1887 года в Москве. Детство провел в Томске, окончил гимназию. В Первопрестольную он вернется, чтобы поступить в университет на медицинский факультет. Будучи студентом, вступил в партию эсеров, участвовал в студенческих забастовках. Его дочь в своих записках вспоминает, что Дмитрий Алексеевич гордился тем, что был среди студентов, несших на похоронах гроб  с телом Л.Н. Толстого, и даже вошел в кинохронику этого события. За слишком рьяное участие в общественной жизни молодого человека исключили из университета. Что ж, как говорится, заграница нам поможет. Обучение в Берлине, стажировка в Париже – не худшее времяпрепровождение в молодые годы. Затем, по возвращении в Москву, сдал экзамены все в том же Московском университете и получил диплом врача.

 Уездный врач

В 1912 году дипломированный врач был призван на военную службу. Проходил ее в Ивангородской крепости. Срок службы оказался недолгим. В 1913-м, демобилизовавшись, двадцатишестилетний врач приезжает в уездный город Брест-Литовск с целью открыть частную практику. Просит отца дать ему денег на открытие урологического кабинета. Отец, умный и здравомыслящий человек, денег не дал, зато прислал оборудование. И то верно: не давай голодному рыбы, дай ему удочку. Так, с конца 1913 года Дмитрий Введенский вел прием пациентов в доме Зильберберга по улице Миллионной (ныне – Советская от ул. Гоголя). Что может быть лучше – спокойная размеренная жизнь в уездном городке посреди Европы, налаженный быт. «И от цезаря далёко, и от вьюги…». Может быть, тоже написал бы что-нибудь типа «Записки уездного врача». Тем более что, судя по дальнейшей его жизни, в столицы он не особо стремился.

cms-image-000008340.jpg

 «Смертью пропитан воздух»

Все и навсегда изменил август 1914-го. Война, мобилизация, отправка на фронт. В составе 219-го Котельнического полка участвовал в боях у Воли Шидловской, в Польше, когда немцами впервые была применена газовая атака против русских войск. Ордена на груди вряд ли выводят химию из легких. Но выжил. В одном из писем с фронта (оно хранится в музее Горького) он прямо пишет о бардаке, творившемся в русских войсках. В 1916-м Введенского в составе русского экспедиционного корпуса (образованный ведь человек – несколько иностранных языков знает) отправили во Францию – из Архангельска во французский Брест. Там же в 1917-м, когда часть русских войск взбунтовалась и отказалась воевать, вступил в созданный Русский Легион Чести, причем не врачом, а простым солдатом. Позже объяснял этот поступок тем, что в это время пришло известие о смерти матери. Состояние было подавленное. Провоевал до самого конца войны. Был награжден солдатским Георгиевским крестом и французским Орденом Почетного Легиона.

 «А я в Россию, домой хочу»

Из Европы, на время утихомиренной, из Марселя через Владивосток, Дмитрий Алексеевич возвращается в охваченную Гражданской войной Россию. Вернулся в город детства Томск, где была единственная радость – встреча с одной из сестер. Попытка развернуть госпиталь закончилась тем, что сам подхватил тиф. А там уже город взяли красные окончательно. И не до политики было Дмитрию Алексеевичу – хотелось заниматься медициной, писать диссертацию, преподавать. Работать хотелось. Возраст – за тридцать, для мужчины самый лучший для свершений. Но в одной из анкет (их тогда штамповали пачками) указал, что он – эсер. Если бы не добродушие комиссара, принимавшего анкеты, могли у доктора возникнуть большие проблемы. Повезло. Здесь же, в Томске, в госпитале познакомился с будущей женой – Верой.

В конце 1920-го Дмитрия Введенского переводят в Ташкент.

 Почти идиллия

Человек ко всему приспосабливается. В любых самых тяжелых условиях человек пытается создать хотя бы некое подобие нормального существования. С 1922 года работал в хирургической клинике и преподавал на медицинском факультете Туркестанского университета. Открыл первый в Средней Азии урологический кабинет. В начале тридцатых годов Дмитрий Алексеевич становится директором урологической клиники. Была большая двухкомнатная квартира, даже прислуга имелась – домработница и нянька для дочери.

cms-image-000008341.jpg

Все хорошо, вот только урок с анкетой и бывшим эсерством впрок не пошел. Опять где-то упомянул, что был еще до революции эсером. А «добродушных» комиссаров к тому времени уже всех подчистую повывели. Если бы не вмешательство Екатерины Павловны Пешковой, первой жены Максима Горького, быть бы беде. А к ней обратилась родная сестра Дмитрия Алексеевича – Надежда, или, как называл ее классик советской литературы, «Тимоша». «Тимоша» была женой сына писателя – Максима Пешкова. После смерти мужа вроде бы была любовницей Ягоды. Слава о ней ходила демоническая. Чуть ли не все мужчины, которые с ней связывались, были расстреляны. Роковая женщина.  

cms-image-000008342.jpg

В общем, пока длилась эта история, Дмитрий Алексеевич страху натерпелся и впредь вел себя осмотрительно. От политических «ошибок» юности спасает только работа, работа и еще раз работа. За неделю до начала Великой Отечественной Введенский защитил докторскую диссертацию.

 Доброволец

Ни по возрасту – ему было 54 года, ни по состоянию здоровья он не должен был идти на фронт. Но как раз люди с таким характером и оказываются в первых рядах. Как его ни отговаривали родные, друзья и коллеги, Введенский записался добровольцем. Всю войну – в различных медицинских частях. Участвовал в освобождении Киева. Прошел до Германии.

 Заслуженный деятель науки

После войны — возвращение в Ташкент. Переживший за свою жизнь две страшные войны, пожилой, больной – он продолжает работать. А что еще остается? Дмитрий Алексеевич разрабатывает и применяет новые методы и способы лечения урологических заболеваний. Автор 50-ти научных трудов. В 1947 –м ему было присвоено звание Заслуженный деятель науки УзССР.

Такие люди прекращают работать только тогда, когда прекращается работа сердца. Инфаркт, случившийся 11 сентября 1956 года, эту работу и прервал.

Жизнь вроде бы продолжается…