Эти связи не нарушали ни резкие политические изменения, ни рассеяние по разным странам мира, ни время. Даже через несколько поколений их потомки, случайно пересекаясь, тотчас обнаруживали общую память, понимание, ценности.

 Пунктиром по судьбе

Так, еще по брестской школе знала я классом старше меня светлую девушку Раю. Через несколько десятилетий соседи одного дома по Набережной подсказали мне как журналисту: «Обязательно зайдите в подъезд и поднимитесь на четвертый этаж, где живет семья Михальчуков, и тогда вы поймете, почему мы просим написать о ней». Другая рекомендация прозвучала из уст родных художника Николая Чурабо: «Вам надо познакомиться с семьей Михальчуков, у них чудный паренек подрастает, готовится окончить школу и сделать необычный выбор в жизни – поступить в духовную семинарию».

Тогда, десять лет назад, и у меня младший сын искал, куда пойти учиться, и мне было понятно, как не просто определиться в современных реалиях.

Так десять лет тому пошла я в дом на Набережной и действительно поразилась уже в подъезде, где от входа и далее выше по стенам были развешаны картины, природные композиции, а с каждым этажом на площадках к ним  прибавлялось цветов и зелени по мере приближения к квартире Михальчуков. От этой семьи и проистекало творческое освоение внутридомовой территории.

Кстати, в этом году вновь побывав там в гостях, я увидела обновленные, но столь же богатые настенные коллекции картин, фотографий, природных украшений.

И еще одно отступление – о балконе семьи Михальчуков, который с весны по осень становится цветущим оазисом, привлекающим взгляды. В свое время «БК» и другие газеты фотографировали и рассказывали об этом рукотворном чуде, которое и Брест отметил наградой.

Но вот, наконец, войдем в эпицентр творчества – квартиру Михальчуков, где проживает три поколения: глава семьи Татьяна Семеновна, ей нынче 87 лет, ее дочери — Раиса и Елена и их дети Виталий и Анастасия. Тогда, в 2004-м, в комнатах и коридоре по стенам была развешена история нескольких поколений семьи в дореволюционных и более поздних  фотографиях и портретах – от художника Н.Д.Чурабо и друзей дома, а также работы самих дочерей и внуков Татьяны Семеновны.

И было (как есть и в настоящее время) много уголков, стеллажей, полок, где кроме книг размещались коллекции камней, других природных находок, керамики – и всё это в сочетании с живыми цветами и зеленью.

Семейное увлечение собирательством природных красот и редкостей переросло у представителя младшего поколения Виталия в интерес к археологии и истории, а дальше больше – к философии и богословию. С младых ногтей воспитанный в православной семье ценить жизнь как Дар Божий, славить Творца молитвой, участвовать в церковной жизни, молодой человек пришел к духовной семинарии.

Этому способствовало и его прислуживание в брестском Свято-Симеоновском соборе, где настоятель о. Евгений Семенюк, тогда  духовник епархии, стал духовным пастырем Виталия и поддержал в нем стремление к православному образованию. Так устроилось, что, учась в Варшавской духовной семинарии, брестчанин параллельно занимался в Варшавском университете на археологическом и философском факультетах.

Закончив их, он четвертый год продолжает свое обучение на высшей ступени – пишет докторскую работу на богословско-философскую тему, готовится ее защитить.

Устремляясь к вершинам науки, одновременно Виталий Михальчук углубляется в историю родного берестейского края, народа и своей семьи.

Но об этом позже. А сейчас…

 От чистого истока

С бабушкой Виталия Михальчука Татьяной Семеновной я ближе познакомились, когда мне довелось писать о хоре Свято-Никольской братской церкви, чей многолетний и любимый регент Ираида Антоновна Иванченкова неожиданно рано покинула этот свет: тогда появился очерк о ней «Свеча на ветру». Интересно было узнать, что и сама Татьяна Семеновна, много лет преподававшая музыку в вузе и школе – дочь церковного регента Семена Корнелюка, который вел хор в Каменце, в Свято-Симеоновском храме. Еще в Первую мировую войну он с невестой Ольгой находился в беженстве в Москве, там брал уроки пения у знаменитого Данилина – последнего регента Синодального хора.

Как хранит семейная память, у Семена был свой вокальный кумир – Федор Шаляпин, который также пел в Синодальном хоре. Впоследствии в доме каменецкого регента висели два портрета гениального русского баса, которого он боготворил.

Кстати, свой последний концерт эмигрант Федор Шаляпин дал в Варшаве, и на нем присутствовал цвет русской эмиграции, которая осела после революции в польской столице. Эмигранты, среди которых были Дмитрий Мережковский, Зинаида Гиппиус, Казимир Малевич, встречались в Русском доме в Варшаве, хозяином которого был уроженец Бреста Георгий Абрамович, крестный отец Татьяны Семеновны. С ее родной дочерью Галиной в Русской гимназии Бреста учился брат Татьяны Семеновны – Георгий, как и многие другие берестейцы, ставшие известными историками, учителями, врачами, священниками: Митрофан Зноско, Евгений Парфенюк, Алла Максимович, Михаил Монтвилов  — список велик.   

cms-image-000011375.jpg

Но вернемся к родовым истокам дочери каменецкого регента. Отец ее умер от сердечной болезни в 1932 году, когда Тане было пять лет. До того их семья жила в церковном домике, пришлось его освободить для нового регента. Но еще раньше Семен Корнелюк, который бескорыстно помогал местным жителям, сделал очень многое для неграмотной прихожанки Феодосии Филипповны Тройчук. Он добился для нее пенсии за погибшего в Америке сына-летчика, и женщина получила одновременно весьма приличную денежную сумму за долгий период. К этому времени семья Тройчуков потеряла и дочь, заболевшую чахоткой. Страдающие родители решили полученные деньги обратить на богоугодную жертву. Бабушка, так дети каменецкого регента называли Феодосью Филипповну Тройчук, выкупила в Варшаве часть иконостаса одного из православных храмов (тогда в межвоенный период Польша разрущила их немало), оплатила перевозку иконостаса на подводах в Каменец, где он и по сей день находится в Свято-Симеоновском соборе на горке. Об этой необычной истории писал каменецкий краевед Георгий Мусевич, вечная ему память.

А еще бабушка Феодосия купила участок и на нем построила дом. По смерти Семена Корнелюка она с мужем забрала его вдову и детей к себе в новый дом, который позже на них и переписала. И где сама, досмотренная не родными, но любящими и благодарными людьми,  отошла с миром.

Татьяна Семеновна с восхищением вспоминает, что неграмотная бабушка Феодосия, которая умела только подписываться, тем не менее могла высчитывать Пасху по Солнцу и Луне. Она для детей являла собой силу веры и доброты.

 Равняясь на  тысячелетие

Судьба привела Татьяну Семеновну в Брест, где она стала известна как профессионал-музыкант и как человек многими добрыми делами, деятельным участием в жизни прихода и церковного хора.  В Бресте ее радовали успехами милые дочери, которые нашли свое место в жизни, родили ей внуков. Здесь семья Михальчуков обрела друзей-единомышленников в нескольких поколениях семей Чурабо, Иванченковых и других горожан.

В гости к Михальчукам в этом году в начале весны нас с супругом привел Анатолий Егорович Иванченков – хотел познакомить с дорогими ему людьми. Сюрприза не получилось – мы-то были уже знакомы с ними, но с удовольствием углубили знакомство.

Сам Анатолий Егорович вспоминал, как в середине 1970-х по приезде из Москвы в Брест, на родину супруги Ираиды Антоновны, он, полковник в отставке, имевший в друзьях военную элиту российской столицы, был очарован  просвещенностью, интеллигентностью и благородством  брестских семейств, в основании которых лежит православная вера и культура.

Вот и отец его супруги Ираиды был священником – о. Антоний Белевец, а уже его супруга-матушка Елена в Братской Никольской церкви руководила хором, где их дочь-музыкантша Ираида также практиковала до отъезда в Москву. Так что вполне естественным после возвращения в Брест был ее приход в этот храм в качестве регента. Участники хора не могут забыть, как замечательно Ираида Антоновна работала и как умела неформально проводить вольное время со своими певчими. Тогда церковный хор нес свое служение совершенно бескорыстно, единственно – в храме стояла скарбонка-копилка для пожертвований «на хор». На собранные деньги устраивали праздники – Масленицу с блинами или маёвки на природе.

 На новом витке

На нашей встрече у Михальчуков во всех семейных воспоминаниях живое участие принимал как раз приехавший на побывку домой Виталий, уточнял и дополнял подробностями, которые он почерпнул из своих исторических изысканий.

В свои 27 лет брестчанин не только перенял, впитал, но и развивает, углубляет память о родном крае и городе, историю повседневную и духовную.

К близящемуся 1000-летию Бреста его патриоты соединяют усилия, чтобы образ  города предстал во всей своей исторической значительности – не только как современник или подрумяненный новодел.

Разумеется, ретрофотографии доносят до наших жителей  былой  облик города.  Но вот, по мнению Анатолия Иванченкова, который помнит его с 1975 года, более всего ценен Брест, запечатленный кистью и пером  Николая Чурабо. По многим пейзажам этого художника-летописца, считает Анатолий Егорович, потомки буду изучать и восстанавливать неповторимый облик Бреста с его зелеными бульварами, парками, набережной – тем, что сейчас не особо в цене у власть имущих или что, напротив, планируется погуще и подороже застроить, «благоустроить» бетоном, плиткой, стоянками  и  посадками фонарей.

Что ж, время рассудит и потомки сделают свой выбор. А пока идет процесс открытия и накопления исторической памяти.

 Любовь ПАВЛОВА

Фото автора и из архива семьи Михальчуков