О трех вещах, способных победить коррупцию в Беларуси, рассказал заместитель директора по развитию Белорусского института реформы и трансформации публичного администрирования Владимир Ковалкин.

— Самая большая проблема состоит в том, что усилия государства сконцентрированы на силовом подавлении коррупции. Все развитые страны давно пережили такую стадию: этот инструмент важен, без него никак, но он имеет определенный потолок эффективности. Когда писался предыдущий закон (в 2006-м году), предложенный рецепт уже исчерпал свой оздоровительный потенциал.

Тут уместна параллель, причем жесткая. В Китае за коррупцию предусмотрена смертная казнь: каждый год ей подвергаются десятки и сотни чиновников. Но даже угроза лишения жизни не останавливает от получения взятки. При этом государство находится в мировых аутсайдерах по борьбе с коррупцией. Если Беларусь ориентируется на опыт Пекина, то это явно не тот случай, которым нам стоит пользоваться.

Граждане на местах видят, как чиновник принимает решения и как он после этого живет. Задействовать в этом направлении гражданскую инициативу, энергию некоммерческих организаций очень важно: здесь бесплатный огромный ресурс, который не потребует никаких издержек из госбюджета. И по этим сигналам целевым образом могли бы работать силовики.

Крупная коррупция связана с бизнесом, госзакупками, с льготами на налоги, с распределением земельных участков. Но бизнес-сообщества никак не ориентированы на неприятие «левых» схем. Хотя если происходит тендер и два-три участника видят, что он проводится не по правилам — исключительно в интересах конкретной фирмы — обиженные организации (пытавшиеся честно участвовать в тендере) должны быть заинтересованы в раскрытии коррупционной схемы. Однако, как правило, никто не хочет поднимать шум…

Декларирование доходов, расходов, особенно имущества чиновников по логике должны повышать эффективность борьбы с коррупцией. Но благие устремления перечеркивает один-единственный нюанс — декларации подаются руководителю государственного органа. Ну а он разве заинтересован раскрыть коррупцию внутри своего мирка? В общем, с помощью предложенного закона мы создаем условия для сокрытия коррупции, а не ее раскрытия.

— А какие условия необходимы для эффективного противодействия этой гидре?

— Существует опыт ведущих стран мира (Швеция, Финляндия, Сингапур), где вся информация о доходах, госзакупках, контрактах должна публиковаться. В Чехии и Словаки, например, шли горячие дебаты на этот счет: мол, коммерческую тайну нельзя раскрывать. Как только приняли постановление — все споры утихли, оказывается, нет никакой коммерческой тайны. Элементарный контракт, где черным по белому записаны сроки, суммы, виды товара. И каждый гражданин, а еще лучше — конкурент будет следить за тем, чтобы контракт выполнялся правильно. Он никогда в жизни не допустит, чтобы кто-то, выиграв тендер по заниженной цене, потом ее поднимал. Такой мониторинг дает огромную эффективность.

Почему до сих пор не публикуется информация по контрактам в Беларуси? У нас государство — патерналистское, которое делает упор на силовые методы борьбы, но совершенно нет давления бизнеса, общества. Сказываются отголоски старой советской системы, когда построена иерархия, названная вертикалью власти — жесткая, концентрированная, идущая наверх. Когда существует монополия на принятие решений, и бизнес, и общество четко понимают: либо ты решаешь вопрос с этим человеком, либо ты его не решаешь вообще.

А еще есть расплывчатая формула — «на усмотрение чиновника». «Усмотрение» появляется тогда, когда очень плохо, не детально прописаны постановления, инструкции и указы. Откройте любой белорусский закон: нигде нет четких инструкций, процедур — только общие фразы.

— Какой бы хороший закон мы ни приняли, без смены системы власти коррупцию не победить?

— Речь не столько о смене политической системы власти, сколько о новых менеджерских подходах. Если вы правильно ведете дела в бизнесе, то получаете прибыль. Точно так же и в государстве: если верно управляете государством, у вас максимально учтены все интересы. И противоположная ситуация, когда чиновник — местный «царёк», принимает все решения единолично, боится только прокуратуры, поэтому с ней договаривается, а на граждан ему, извините, плевать. Именно это мы наблюдаем сейчас.

В Беларуси сегодня нет даже кодекса этики норм поведения государственного служащего. Хотя таковые существуют во всех развитых странах. Поэтому мы и наблюдаем массу случаев неэтичного поведения, которые не являются коррупцией, но могут к ней вести. Я говорю о четких, понятных поведенческих вещах. Например, может ли госслужащий публично выпивать и до какого состояния? Может ли госслужащий принимать подарки — в каком виде, в каких случаях? Может ли госслужащий благодаря своей работе иметь преференции?

Эстония, бывшая республика СССР, вошла в пятидесятку наименее коррумпированных стран мира. У них есть кодекс, есть специальная комиссия, которая разбирает сложные этические случаи. Есть омбудсмен, который защищает интересы госслужащего. В Беларуси — ничего подобного. Наше законодательство составлено таким образом, что руководитель госоргана — бог, царь и воинский начальник, а его подчиненный — очень близок по своим правам к крепостному. В таких условиях коррупцию победить невозможно.

Кстати, мы ориентируемся на один-единственный, очень противоречивый показатель — количество раскрытых коррупционных преступлений. Если ставить целью его снижение, то силовики перестанут бороться с коррупцией, чтобы показать ее отсутствие; если же усиливать борьбу с коррупцией — это вызовет взрыв общественного мнения. Политикам нужен низкий уровень коррупции, но бороться с ней хотят как можно больше.

Наши чиновники очень обижаются, что Transparency International определил Беларусь на 123-е место, по соседству с Африкой и Латинской Америкой — ситуация хуже только в России, Украине, Казахстане. А что тут обижаться? Сравните: в Беларуси ежегодно выявляется 2,5-3 тысячи коррупционных преступлений, а в Финляндии 10-20 случаев!— Каковы, на ваш взгляд, первоочередные шаги, которые необходимо сделать государству?

— Самый первый — максимальная открытость всей информации. Чем больше доступа к ней, тем лучше. Второй важный шаг — уточнение административных процедур, которые чиновники выполняют каждый день. Тогда не останется возможности отклоняться от стандарта. Третий шаг — решения должны приниматься на основе широкого консенсуса, согласия между различными заинтересованными группами, а не только рождаться внутри госслужбы. Вот три вещи, которые победят коррупцию в Беларуси.

— И это можно делать уже сегодня, без коренной ломки вертикали власти?

— Это можно делать и при существующем президенте.