Вот за что я люблю свою профессию, так это за то, что она с завидной регулярностью  дарит встречи с интересными людьми.

Под утренний кофе

С женщиной удивительной судьбы и талантов, о которой пойдет речь в этом материале, меня познакомил мой приятель. Ранним утром меня разбудил звонок телефона. Долгие трели настоятельно требовали от меня пробуждения.

— Потом ещё мне спасибо скажешь, — услышала я быструю речь друга из трубки. — Она такая необычная! У нее такие красивые работы, и они у нее повсюду! Ты обязана с ней познакомиться!

— С кем? — спрашиваю я, пытаясь понять, куда меня «сватают».

— С Даниловной. Знаешь, я переступил порог ее квартиры и просто обалдел.

— Рукодельница, говоришь?

— Ещё какая! И говорунья, и хлебосольная…

— Поняла. А как зовут-то её?- ещё полусонная, интересуюсь я и шлепаю в кабинет записать адрес «Марьи-искусницы».

— Так я ж сказал — Даниловна!

Меня в один момент почему-то осеняет:

— Она сибирячка, что ли?! Ух ты! Это особенные, хорошие люди…Спасибо, что разбудил… — и, не дослушав что-то ещё мне тараторящего друга, я бросила трубку, поспешив начать день ароматным кофе. На кухню вместе со мной перекочевал зажатый в руке лист бумаги с контактами Даниловны. Может, рановато звонить, думала я, но пальцы уже набирали нужные цифры…

Скажу, что в тот день мой утренний кофе не дождался «попадания в цель» — то есть в меня. Он остыл. А все потому, что уже через мгновение от начала нашей беседы с Даниловной мы щебетали как давние подруги. В середине же дня я уже гоняла чаи на ее кухне, любовалась красивыми поделками мастерицы и  открывала для себя непростую судьбу сибирячки Любы.

Вокруг столько красоты

— Я везде и всегда с собой ношу фотоаппарат, — открывая  файлы с изображениями в своем компьютере, говорила Любовь Даниловна. — Вокруг столько красивых и радующих глаза пейзажей, душевных моментов. Вот смотри – какая чудная радуга на небе. Я еле успела словить это мгновение! А это… какой красавец-боровик спрятался в траве! А к этому кадру самая подходящая подпись: «Спрячь за высоким забором девчонку, выкраду вместе с забором…» Это мои любимые внуки. Они гостили в Бресте сейчас два месяца. Знаешь, очень важно запечатлеть теплые сердцу и приятные глазу моменты своей жизни. Возвращаешься к этим снимкам и испытываешь те же добрые эмоции, которые тебя наполняли в момент съемки. Это так здорово! Смотри, какая околица деревушки милая… Беларусь ваша красивая… Я всегда хотела побывать в этой стране, и судьба подарила мне эту возможность. С детства я с благоговением о ней  думала, ведь Беларусь сохранила мне отца. Мы всегда в семье молились за этот край…

Отцовское сердце

В 1943 году, в неполные 18 лет, Данилу Лаврентьевича  Люлина призвали в армию. Его Великая Отечественная прошла в пехоте на территории Белоруссии. Он был трижды серьезно ранен, но выкарабкивался и вновь становился в строй защищать Родину.

— Я на всю жизнь запомнила его рассказ о войне. Говорил, что стояли насмерть. Врага любой ценой нужно было победить. Последнее ранение было в область сердца.

Папа рассказывал, что тогда на поле боя его приняли за мертвого. После сражения на обозах медики выезжали и тех, кто ранен, в одну телегу забирали, а тех, кто убит – в другую. Первые обозы прошли – живых собрали, а с мертвых сняли солдатские жетоны. Сняли  и с отца…  А когда выехали собирать убитых – выяснилось, что он еще дышит. Долго за жизнь боролись. Спасли. А жетон с личными документами и бумагами о присвоении наград посмертно, сами понимаете, уже из части были отправлены.

Когда он пришел в себя, узнал, что находится в госпитале в Жлобине, размещен был госпиталь в  школе. Первое, что спросил у людей рядом, — есть ли там сибиряки. Ему сказали, что лежит один, но как к нему подойти… без ног ведь остался солдат… Отец пошел бродить между стонущих тел, лежащих на полу спортзала, в поисках земляка. Он сильно удивился, когда его окликнули по имени. Сколько ни всматривался в лицо – не узнавал.

Позвавший его оказался тем самым безногим солдатом. И это был брат, его двоюродный брат  Лаврентий, с которым отец призывался в армию из родной алтайской деревушки. Они обнялись, долго молчали, а потом… выли, без слов. Папа говорил, что вокруг в одно мгновение собрались и обняли их в плотное кольцо все, кто мог ходить в госпитале… После выздоровления папа продолжал воевать в составе 1104 Минского стрелкового полка автоматчиком. Демобилизовался он  в декабре 1945-го. 

Алтайские братья

— А как сложилась судьба братьев дальше? — интересуюсь у Любови Даниловны.

— Мой папа всю жизнь проработал водителем, а дядя Лаврентий стал председателем колхоза в нашей деревне. Он потом протезы сделал и мог ходить. А через 39 лет после Великой Отечественной к нам домой из Жлобина прилетела весточка. Жлобинские школьники-следопыты по данным с отцовского жетона искали родных, чтобы сообщить место захоронения Данилы Люлина. И что, мол, дожидаются его награды, и что сейчас в Жлобине уже не могила неизвестных солдат, а что среди других героев войны на доске мемориала высечено отцовское имя. Мы все были очень растроганы такой новостью, а уж как удивились следопыты! И мы принимали у себя дома гостей. Как только в Белоруссии узнали, что папа жив, к нам выехали девять деток из поискового отряда и их учительница. Телевидение, журналисты… Полный дом гостей был! Папе тогда награды торжественно вручили. Отца и дяди Лаврентия не стало в 2000-м. Они ушли буквально один за другим. Даже тут друг дружку надолго не оставили — всю жизнь рядом. 

Дружба с мальчишками

В своей родной маленькой алтайской деревушке  Нижняя Суетка Люба росла бойкой девчушкой. Дружбу водила все больше с мальчишками.

— Девчонки не такие смелые, с ними скучно, — Даниловна рассмеялась. — А с пацанвой и по заборам, и по деревьям шастала. У мальчишек все как-то без обмана, просто и экстремально. Мне это по сердцу. Но, честно сказавши, у нас все люди добрые, открытые. Просто мальчишки мне ближе по характеру…

— Мне не единожды везло – в разные периоды своей жизни я общалась с сибиряками. Очень теплые впечатления остались об этих людях. Скажите, в вас есть какой-то секрет? Вы люди особого духа?

— Я с вами соглашусь. И не потому, что мне лестно слышать это, а потому что знаю наверняка. У нас особая близость и взаимовыручка  между  людьми. У нас шутили, что холод людей сближает. В этом есть смысл.

Сибиряк – это не только «толстая кожа», привыкшая к морозам и неудобствам, не только упорство в достижении цели, это широта сердца, это глубокая укорененность на родной земле, совместимость человеческой души с природным духом. Это самобытность. Это веселье. У нас никто не ропщет. Все принимают мир таким, каков он есть.

— Мне тут строчки Шолохова на ум пришли: «А  если и сердилась Матрена на кого-то невидимого, то лечила себя извечным русским лекарством – работой».

— Да, Светлана, именно так. Сибиряк – это не географическая принадлежность, это характер.

— Какие самые яркие картинки из детства помнятся?

— Невероятной красоты природа, внимательные друг к другу люди. Жили все очень скромно, но весело. Собственно, мои первые поделки родом из детства — это были декорации и различный реквизит к театральным постановкам. Да, вы не ослышались. Детвора в деревне регулярно летом придумывала спектакли, и мы их играли для взрослых вечерами. Помню, как все бабулечки приходили с вязанием своим на спектакли и обязательно приходили родители посмотреть на наши чудачества… Тогда я и попробовала впервые в руки взять кисти, бумагу и прочее.

О Михаиле Евдокимове

Ещё родом из детства Любы дружба с человеком, которую она пронесла через всю жизнь. Михаил Евдокимов, актер, юморист, певец, родом  из соседнего села Верх-Обское. В Нижней Суетке, где жила Люба, у него была бабушка, у которой он бесконечно пропадал.

— Знаете, я боюсь лишней патетики в этом вопросе… До сих пор не укладывается в голове, что нашего Миши нет. Я виделась с ним ровно за неделю до трагедии… Мы дружили… Те детские спектакли, о которых мы сейчас с вами говорили, все сыграны были с его участием. Я частенько включаю послушать песни в его исполнении. Будто поговоришь с ним…

Даниловна заметно погрустнела и тихонько запела: «Некогда жить, некогда любить, некогда залётное счастьице ловить, некогда, некогда память ворошить, помирать нам некогда, значит, надо жить…»

— Это Мишина песня. Он говорил, что она про меня…

«А зачем о плохом-то помнить?»

Судьба у этой женщины выдалась непростой. О личном Любовь Даниловна говорить стеснялась, а если и заводила речь, то все больше о радостных моментах жизни.

— А зачем о плохом-то помнить? Как там в песне: «Три минуты — это много или мало?» Вот даны вам последние три минуты — неужели плохое захотите вспомнить. Нет, конечно. Вообще, всегда надо думать о хорошем. Я когда-то в стихах себе девиз сочинила! Хочу жить насыщенно и интересно, всегда в полный рост, и при этом жить честно. И чтоб компромиссы не смели мешать умению принципам не изменять. Хочу жить красиво, и ярко, и дерзко не только умом, предпочтительней сердцем: любить — так любить, а  страдать — так страдать. И если обидят, то зла не держать. Когда все не ладится- — не растеряться. Возникнут проблемы — достойно справляться. В ошибках своих зря других не винить. И ни у кого ничего не просить. О славе, известности я не мечтаю. Стихи напишу – и друзьям их читаю. Вот так бы и дальше по жизни идти. А кто не согласен — нам не по пути!

Исколесила полмира

Замуж Люба вышла за военного, будучи студенткой  педагогического института.  Свадьба была  веселая и многолюдная.

— У нас вообще принято в Алтае все события всем миром встречать – и радость, и горе. Вот представьте, все 24 студента моей группы пришли в деканат и отпросились на свадьбу. Морозище, мы на тройках катались, песни пели. В один поворот одна из упряжек больно лихо входила,  и моя учительница школьная выпала и ногу сломала. На следующее утро она с костылем на ноге пришла – гулять, так гулять! У нас так! Перелом не причина для пропуска веселья. Это по-нашему.

С супругом Люба исколесила полмира: Чукотка, Монголия, Кавказ и т.д. Работала учителем русского языка и литературы, художником, руководителем творческих кружков и объединений. Родила троих деток, но счастье материнства смогла испытать лишь с двумя. В родильном доме, где Люба счастливо  разрешилась сыном, случилась беда. Новорожденного мальчика акушерка выронила из своих рук. Абсолютно здорового и крепкого малыша не стало. Люба лишилась дара речи. Около полугода женщина могла изъясняться только кивками головы и жестами рук. А однажды супруг поставил Любу перед фактом, что после долгих и счастливых  лет жизни он её оставляет. Мир опять рухнул…

Даниловна замолчала в легком замешательстве, а потом, отвернув ворот рубашки, указала на кардиостимулятор.

— Дважды спасали. А потом вот эта штуковина стала помогать работать моему  сердцу. Я счастливый человек. Я жива. У меня двое замечательных детей. У меня удивительные внуки. Я в них души не чаю. А сейчас появился тот, с кем, я думаю, доживу свой век.

Годы – не расстояние…

Эта история и вовсе достойна большого романа, но по настоятельной просьбе  Любови Даниловны  я буду излагать кратко. Мужчина, который сейчас рядом с ней, повстречался Любе  на жизненном пути почти 40 лет назад. Тогда ей было 23, а ему 36. У каждого из них были семьи.

— Я чувствовала, что засматривался он на меня, но каждый из нас уже жил своей жизнью, и мы просто не имели права ни на что. Он лишь однажды сказал, что судьба обязана будет дать нам шанс. Мы ничего не знали друг о друге 35 лет. Через десятилетия он меня нашел через Интернет в социальных сетях, вернее, нашел моего сына. На тот момент он уже был  вдовцом и боролся с серьезным недугом.

Мужчина жил в Слониме. Узнав его непростую ситуацию, Люба очень  скоро оказалась рядом с ним.

— Небогатый скарб я привезла с собой: книги – Рождественский, Высоцкий, Филатов… да поделки свои. И мы начали  всеми силами бороться с болезнью. К счастью, есть результат. Он набрал вес 12 кг! Я, кстати, столько же сбросила. Мы очень рады, что болезнь  решила тоже дать нам шанс.

«Я люблю работать с детьми»

В Слониме уже на второй день своего пребывания Даниловна трудоустроилась  в Центр молодежного творчества. Через год она преподавала, обучая  самым различным творческим техникам, уже в 7 разных группах более чем 110 ребятам.

Как только речь зашла о творчестве, моя собеседница заметно повеселела и вновь начала сыпать собственными стихами.

— Я являюсь идей вдохновителем, педагогом и просто ценителем. И секретов своих не таю — щедро детям я их раздаю. Я люблю работать с детьми. Я всю жизнь с ними и очень этому рада. Это такое удовольствие! Мы лепим, клеим, шьем, рисуем. В ход идут все подручные материалы — ткань, бумага, тесто, камни…

Скажу, что все поделки мастерицы оригинальны и необычны. Вот, кажется, полеживает себе в углу комнаты камень. Ан нет — это заяц притаился. Вот эффектно выгнули свои грациозные спины гламурные коты.  Вот передо мной уже подводный мир океана из… теста. Вот смотрит удивленно на тебя широко раскрытыми глазами кукла, свесив ножки в валенках с подоконника. А вот по духу — свой ли человек в дом пожаловал — к тебе «примеряется» тряпичная Яга. А вот матрешка из лагенарии — ну, точно сибирская зимушка-зима на вас глядит.

— Я когда решила кукол изготавливать, горы литературы изучила, — Даниловна указала на стопки буклетов. — А потом все систематизировала и вот — напечатала. Очень интересны мне обрядовые белорусские куклы. Видите эту малышку на метле с длинной косой? Оказывается, в старину в каждом доме должна была быть такая маленькая вредина на метле. Обязательно маленькая. Она изгонит всю нечисть. Никого больше рядом не потерпит. Насчет её длины косы. Существовало поверье – чем длиннее коса, тем короче путь к счастью. Волосы я делала им изо льна, тканного руками белорусских мастериц.  

Куклы из лагенарий

Надо сказать, что если основную  массу поделок  я  встречала и не единожды, то вот куклы из лагенарий я видела у Даниловны впервые. Тут нужны пояснения. Лагенария — род  растений семейства тыквенных, которые произрастают в тропических областях планеты. При созревании мякоть высыхает, а оболочка, состоящая из деревянистых элементов, становится  прочной и водонепроницаемой. Благодаря этим  свойствам зрелый плод используется населением Африки и Азии для изготовления посуды, музыкальных инструментов, курительных трубок. У Даниловны лагенарии стали куклами.

— Много лет назад я попала в один из краеведческих музеев на донской земле. Там впервые увидела эту тыкву. Я выпросила у музейщиков за 10 рублей три семечки растения. Одно проросло и на радость подарило мне три тыквы. Я сразу сделала матрешку. И на руках у меня уже было 250 семян! Все они оказались детородными, и на следующее лето у меня было 350 тыкв. Забила ими подвал под завязку.

С лагенариями у Даниловны связана ещё одна забавная история. Лет семь кряду женщина работала в летнем пионерском лагере на должности руководителя творческого кружка. Так вот, всем настолько пришлись по душе ее куклы-матрешки, которые с детьми она расписывала, что в районе было отдано распоряжение одному из колхозов специально для творчества детей  на нескольких полях выращивать лагенарию, чтоб каждый ребенок с лагерной смены смог увезти себе домой на память оригинальную куклу-матрешку.

— Я в Слониме тоже  умудрилась вырастить эту тыкву. Я уже разгадала все секреты тропического растения. Там дача вся в лагенариях! Не знаю, правда, как попадем собрать ее туда. Да и как ее в Брест перевезти? Но что-нибудь придумаем. Мне ведь предстоит забирать работы с  выставки…

Да, буквально перед отъездом в Брест, в Слониме была открыта персональная выставка творческих работ  Любови Даниловны Носовой. Затем выставка уехала в Гродно. Будем надеяться, что в скором времени и у брестчан будет возможность увидеть воочию творческие работы сибирской искусницы. Ведь не так давно со своим спутником она переехали жить в Брест.

— Здесь у мужа один из сыновей живет. Когда родные рядом – всем  немножко спокойнее на душе. Город произвел на меня незабываемые впечатления. Красив, мудр, спокоен. Я таким его себе и представляла ещё девчонкой. Спасибо тебе, Беларусь, за папу и за мужа.

Светлана ВЕРТИНСКАЯ (фото автора)