С раннего детства взрослые неустанно повторяли нам, что после Ильи (День памяти пророка Илии, празднуется церковью 2 августа) купаться уже нельзя. И, правда, вода в реках и водоемах на Полесье с этого дня становилась заметно прохладнее. Лето закономерно отдает свои полномочия осени. Август нынешнего года, пожалуй, стал исключением из примет народного календаря, дав возможность человеку еще разок-другой окунуться в речке, часок-другой понежиться на горячем песке.

Такой возможностью воспользовались и мы. Экипаж катамарана «Надежда» из Бреста направился на юг Пинского района. В планах команды было сплавиться по реке Стыр от деревни Ласицк до Лопатино.

Не знали мы, что Ласицк находится в пограничной зоне, паспорта с собой не взяли. И на подъезде к населенному пункту, а именно, перед поворотом на пункт упрощенного пропуска Трушево, это порядка десяти километров от государственной границы, дорогу нам преградил шлагбаум. Поначалу нашему возмущению не было предела. Мы ведь на своей земле! Границу пересекать не собираемся. Наоборот, сплавляться планируем в глубь Беларуси. Нам бы только до воды добраться! Но пограничники были непреклонны. Нет паспортов? Проезд закрыт… Делать нечего, пришлось поворачивать обратно и на ходу менять маршрут. Стартовать решили там, где планировали завершить поход – у деревни Лопатино.

Потихоньку обида на пограничников проходила. Мы понимали, что они люди государевы  и поставлены для того, чтобы выполнять приказ, а не торговаться. В следующий раз приедем с паспортами…

Деревня Лопатино стоит прямо у реки. Когда пересекаешь ее по автодороге Ивацевичи-Пинск-Столин, она кажется совсем крохотной. Но лишь стоит свернуть вправо и мимо сельсовета продвинуться в глубь населенного пункта, как на смену первого впечатления приходит прямо противоположное. А еще в здешнем Доме культуры есть литературный музей Александра Блока, созданный к 100-летию поэта серебряного века. Дело в том, что в годы Первой мировой войны поэт был призван в армию и зачислен табельщиком в 13-ю инженерно-строительную дружину Всероссийского союза земель и городов, которая тогда только-только начинала формироваться в районе пинских болот. Пинск находился в руках немцев. Жил Александр Блок в соседней с Лопатино деревне Колбы, расположенной ниже по течению Стыра. От того далекого времени здесь сохранились дуб, под которым солдаты привязывали лошадей, а также каменная оштукатуренная и побеленная известью часовенка. Она напоминала поэту церковь в селе Тараканово под Москвой, где он венчался с Любовью Менделеевой. В своих письмах с фронта он дважды ее нарисовал. С реки деревню не видно, но ориентиром для путешественника служат причаленные у левого берега окрашенные в зеленый цвет лодки-плоскодонки.

Однако, вернемся к месту нашего старта. Им оказался местный пляж на излучине реки всего в сотне метров от деревни. А вода в реке настолько теплая и чистая, что мы в течение нескольких часов не решались отправиться в путь. И все купались, купались, купались… И где-то подсознательно были даже благодарны пограничникам за то, что они внесли коррективы в наши планы. По рассказу друзей, на маршруте Ласицк –Лопатино нас бы встречали и провожали лишь поросшие лозой берега, и только в одном месте мы смогли бы поставить палатки под кроной огромного дуба. А тут такая благодать! Твердое приятное на ощупь песчаное дно, косяки рыб видны на метровой глубине…

Впрочем, чистотой Стыра мы, повидавшие за время наших сплавов не один десяток белорусских рек, не прекращали восхищаться на протяжении всего маршрута. Но, что самое удивительное, за три дня не встретили на реке ни одной рыбака, ни одного отдыхающего в лодке. Для тех, кто предпочитает тишину и желает сбежать от городской суеты, лучшего места для уединения с природой не найти.

Полесье – край загадочный. Одна из таких загадок предстала перед нами в виде старого четырехконечного креста, одиноко стоящего на берегу реки. Было видно, что он многие годы провел в воде. На месте узнать историю его воздвижения не представлялось возможным. И лишь по возвращению домой, связавшись по телефону с председателем Лопатинского сельисполкома Александром Мойсеянчиком, удалось кое-что прояснить. Был в нашей истории период, когда глумились над христианскими святынями, закрывали и разрушали храмы, сносили поклонные кресты. Что-то похожее случилось и с этим крестом. Но спустя десятилетия преданный поруганию и забвению он неожиданно явился рыбакам. И они воздвигли его на высоком неподвластном весеннему паводку берегу.

Без трудностей в походе не бывает, это спартанский отдых, к которому наша команда всегда готова. Бывали случаи, когда из-за отсутствия пригодного для стоянки берега ночь настигала нас прямо на воде. И спать всему экипажу приходилось на катамаране. Вот и в этот раз на отрезке реки где-то между деревнями Конюхи и Гривковичи мы долгое время не могли найти подходящее место для ночлега. Солнце опускалось за горизонт, а впереди ждала неизвестность. Лагерь пришлось разбивать в полутораметровой траве, благо, что рядом в достатке имелось сухих дров, что позволило нам приготовить поздний ужин и, сидя у костра, спасаться от назойливых комаров.

Зато вторая стоянка за деревней Вуйвичи полностью компенсировала наши прежние неудобства. Высокий покрытый благородной древесной растительностью берег и изумительно красивый вид на речку. И не только. Поздно вечером наше внимание привлекло огромное дерево, одиноко стоящее в двухстах метрах от воды. Оно освещалось лучами вечернего солнца и создавало на стволе что-то подобие иконы Богоматери с младенцем, помещенными в золотой оклад. И только пробравшись к нему сквозь давно не знавшую косы густую растительность, понимаешь, что никакого чуда здесь нет. Взору фотографа предстает поврежденный молнией дуб. Его ствол, словно головешка, и лишь в одном месте на высоте трех метров желтые, как воск, пятна живой древесины. Они и отражались в лучах вечернего солнца… Практически весь выгоревший изнутри дуб продолжал жить и служить домом для колонии шершней, устроивших в его израненном теле свое жилище.

Мы покидали Стыр с чувством сожаления от вынужденного прощания с ним. И настроены все-таки побывать выше по его течению, там, куда нас не пропустили пограничники.

Павел КУНИЦКИЙ (фото автора)