Михаил СТРЕЛЕЦ, профессор, доктор исторических наук — для «Брестского курьера»

6.11.2017

Приблизилось столетие события, перевернувшего мир. 7–8 ноября 1917 года большевики-ленинцы совершили государственный переворот в России.

Эпицентр переломного в российской да и всей мировой истории события находился в Петрограде – столице Российской республики, провозглашённой 14 сентября 1917 года. Холостой выстрел крейсера “Аврора” стал сигналом к штурму Зимнего дворца, где находилось действовавшее на вполне законных основаниях Временное правительство. Только для тех  красногвардейецв, солдат, матросов, которые брали Зимний, понятия «законные основания» не существовали, равно как и для руководивших ими большевиков. Несомненно, и взятие Зимнего, и арест Временного правительства не могут быть квалифицированы иначе, чем государственное преступление.

В то же время будет правильно утверждать, что Временное правительство продемонстрировало полную несостоятельность как высший орган исполнительной власти Российской республики. Страна находилась в состоянии общенационального кризиса, и Временное правительство ничего путного не сделало для выхода из этого кризиса. Оно должно было уходить, уступив место тем политическим силам, которые победят на выборах в Учредительное собрание. Большевики же объявили себя высшей властью, не дожидаясь выборов в Учредительное собрание, на которых за них проголосовало менее четверти избирателей.

Имея свои понятия о справедливости, большевики представляли вполне логичной передачу власти от хозяйничавшего с 7 ноября 1917 года в Зимнем дворце Военно-революционного комитета (ВРК) Петроградского совета к Второму Всероссийскому съезду Советов, имевшую место 8 ноября 1917 года. Далеее пошла цепная реакция: в том же духе действовали ВРК по всей России.

На неоккупированной территории Беларуси власть Советов была установлена за три недели. Здесь самыми большими препятствиями для большевиков были Комитет спасения революции Западного фронта и Ставка Верховного главнокомандования в Могилёве. На запад от линии Двинск-Поставы-Барановичи-Пинск-Луцк находилась зона германской оккупации, и, естественно,  половина территории Беларуси не была в то время затронута шествием Советской власти. В эту зону входила большая часть современных Брестской, Гродненской областей с одноименными областными центрами. Так что у бабушек и дедушек, которые будут митинговать в городе над Бугом 7 ноября 2017 года, вполне резонно спросить, что происходило в Брест-Литовске в переломном для России 1917 году. Ровным счётом ничего взрывного. Германские оккупационные власти на корню пресекали любые политические выступления.

В эпицентре крутого перелома семнадцатого на белорусских землях был, конечно же, Минск. Именно здесь сформировались управляемые большевиками властные структуры, в компетенцию которых входило управление  Западной областью и Западным фронтом.  С 26 ноября 1917 г.  начал отсчёт своей истории  Областной исполнительный комитет Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов Западной области и фронта. В литературе прижилось сокращённое название этого органа – Облисполкомзап. Говоря о Западной области, проведём ликбез для людей, слабо ориентирующихся в отечественной истории.

Здесь наблюдается уникальный случай, когда область состояла из губерний. В истории обычно получалось так: либо области существовали наряду с губерниями, либо губернии переименовывали в области. Но чтобы область территориально охватывала ряд губерний,  это был единичный случай. Что это за губернии? Минская,  Витебская, Могилевская, Смоленская. Плюс три уезда Виленской губернии, оказавшиеся вне зоны германской оккупации. Тот факт, что властные полномочия Облисполкомзапа распространялись и на людей в погонах, также из разряда неординарных. Но хуже всего было то, что костяк членского корпуса Облисполкомзапа составляли делегированные от Западного фронта люди, которые были слишком далеки от белорусских реалий. Их, сибиряков, степняков, южан, казаков, горцев, закинула на Западный фронт судьба.  Они были совершенно безразличны к национально-культурным потребностям белорусов, демонстрировали враждебность к белорусскому национально-освободительному движению.  Это же было характерно и для Совета Народных Комиссаров (СНК) Западной области и фронта. Субъектом формирования этого исполнительного органа власти выступил Облисполкомзап. Не были ни этническими белорусами, ни уроженцами Беларуси ни   Председатель СНК, ни комиссары. Вот несколько примеров. Первый председатель СНК  К.И. Ландер  начинал свой жизненный путь в Курляндии, первый комиссар военных дел  А.Ф. Мясников – в области Войска Донского, первый комиссар продовольствия  М.И. Колманович – в Енисейской губернии.

На А.Ф. Мясникове (настоящая фамилия Мясникян) следует остановиться подробнее. Если выстраивать по ранжиру всех участников установления большевистской диктатуры в Западной области, то на первое место следует поставить именно данного деятеля. Он ещё до октябрьского переворота возглавил  Северо-Западный областной комитет РСДРП(б). В результате октябрьского переворота этот орган стал фактической высшей властью на белорусской земле и будет таковой вплоть до образования ССРБ, датируемого  1 января 1919 года. И всё это время главным большевиком на белорусской земле будет Мясникян, вошедший в историю как главный разработчик и проводник антибелорусской линии тамощних большевиков после октябрьского переворота. Если первый председатель  Облисполкомзапа Н.В. Рогозинский пробыл на этом посту менее 2 месяцев, то второй председатель Мясникян – без малого год. Это означает, что без малого год у Мясникова (Мясникяна) была двойная власть на нашей земле. К этому следует добавить и руководство Западным фронтом в бурные дни ноября 1917 года.

Сразу после прихода к власти большевики стали осуществлять политику военного коммунизма  (ПВК). Её доктринальной основой являлась модель социализма, которую на тот момент предпочёл Ленин. Облисполкомзап безропотно проводил ПВК,  слепо подчиняясь любым командам из Петрограда и при этом совершенно не задумывался о региональной специфике.

Заметим, что  Облисполкомзап, СНК Западной области и фронта были сформированы после того, как были проведены выборы депутатов  Учредительного собрания и делегатов Первого Всебелорусского съезда. Большевики Западной области и фронта получили 30 мест в Учредительном собрании, которое было разогнано по прямому указанию их лидера Ленина, едва начав свою работу.

Что касается Первого Всебелорусского съезда, то его также разогнали большевики. Было соответствующее распоряжение К.И. Ландера. Делегаты этого съезда, проходившего в декабре 1917 года, избирались на подлинно демократических началах, и, естественно, он отражал волеизъявление белорусского народа. За 1872 делегатами, из которых  1167 имели  право решающего голоса, стоял весь белорусский народ. Форум избрал Раду Первого Всебелорусского съезда в составе 71 члена. Он был разогнан за принятие резолюции следующего содержания: «Первый Всебелорусский съезд постановляет: неотлагательно организовать из своего состава орган краевого управления в лице Всебелорусского Совета крестьянских, солдатских, рабочих депутатов, который становится во главе управления краем».

Антибелорусская позиция партийно-государственной номенклатуры, правившей на белорусской земле сразу после октябрьского переворота, приходит на ум, когда прохаживаешься по улицам современного Минска. Невольно задумываешься над вопросом: «С какой стати улицы белорусской столицы носят имена председателей Облисполкомзапа, председателей, комиссаров СНК Западной области и фронта?» Пора кончать с топонимическим Чернобылем!

Конечно, на совершение переворота нужны были деньги. Они поступали к большевикам из разных источников. Несомненно позорным было поступление денег из страны, с которой воевала Россия в годы Первой мировой войны, причём это было поступление денег, к которому было непосредственно причастно германское руководство. Хорошо сказано: долг платежом красен. Главный мотив германского руководства был таков: большевики, обязанные Берлину, после завоевания власти выводят Россию из войны, что как раз и произошло. Большевики получили от него 40, 5 млн марок. Читателям “Брестского курьера” будет интересно узнать о роли в финансовой подпитке настроенных на революцию большевиков уроженца Беларуси Израиля-Александра Гельфанда-Парвуса. Видный российский учёный профессор Николай Павлов пишет:  “Израиль-Александр Гельфанд-Парвус ещё в 1914–1915 гг. превратился в ключевую фигуру в контактах между Германской империей и русским революционным движением, в том числе с большевиками во главе с их лидером В.И. Лениным. До января 1918 года Парвус получил из Германии несколько миллионов марок, часть из которых осела в карманах Ленина (документальных подтверждений этому, правда, до сих пор не найдено). Основные же финансовые средства партия большевиков и её вождь получали из выручки, которая шла от организованной Гельфандом через Стокгольм и Копенгаген доходной торговли в условиях международной блокады”.

И, наконец, следует сказать, о том главном уроке, который Запад извлёк из октябрьского переворота 1917 года в России. Его смысл таков: заинтересованность в недопущении в зоне традиционных демократий коммунистического эксперимента, осознание необходимости социализации производственно-экономических отношений, формирования цивилизованных отношений между работодателями и работополучателями. Именно здесь следует искать объяснение тому, что западная цивилизация победила в двадцатом веке, определяющим образом влияет на формирование облика современного мира. Можно однозначно утверждать, что октябрьский переворот дал остальному миру больше, чем самой России.