Светлячок – это было ее детское прозвище в годы учебы в брестской alma-mater, данное ей, видимо, за способность легко летать, любить жизнь и друзей. Валерия-Валечка Микуловская была из семьи эмигрантов, с родителями и младшей сестрой Зоей жила в Гайновке, на окраине Беловежской пущи, а в Бресте на период учебы квартировала у добрых друзей. О ней и ее последующей судьбе мы расскажем далее. А пока что заглянем в несколько страниц дневника Светлячка, счастливо сохраненных в фондах Брестского областного краеведческого музея. В эти начальные сентябрьские дни нам ведь интересно глянуть, чем жило и дышало племя младое дальних довоенных лет. Вроде бы и ничего особенного, но…

Середина 30-гг. ХХ века. Валерия Микуловская с преподавательницей гимназии Л.Н.Жукович. Из фондов Брестского областного краеведческого музея (БРОКМ)

Грипп и гостьи-тараторки

«7 февраля 1933 года, вторник

Я уже второй день не иду в класс. Больна гриппом. Ах, какая это противная болезнь! Хотя я даже отчасти и довольна, так как задано сочинение по польском языку из «Potopa» и я обязательно должна читать в классе.

После уроков зашли ко мне девочки: Зоя («Сосиска»), Настя («Паучок») и Маруся («Банный лист»), сообщали мне, перебивая одна другую, школьные новости. Конечно, как всегда, ничего особенного. Показали мне уроки и пошли восвояси.

Я читала «Чудаки» (видимо, роман А.Толстого, 1911, — Н.А.), вернее, перечитывала конец. Выучила два столбика немецкого стихотворения. Потом вышивала. К 5-ти часам заснула, а когда проснулась, то увидала Таму (Лимон). Она тоже была больна. Не ходит в класс. Сегодня кончает вышивать подсолнышники бабушке к именинам. Это моя лучшая подруга. У нас теперь только и разговору, что о будущем костюмированном вечере (в Русской гимназии, — Н.А.), который состоится 15 февраля. Я еще костюма себе не нашла.

Страничка из детского альбома В.Микуловской. Из фондов Брестского областного краеведческого музея (БРОКМ)

В понедельник вечером было у меня много девочек. В числе их была Женя Радушкевич. Она осталась дольше других. Предлагала мне устроить вечеринку. Я уже раньше об этом думала, но все дело за патефоном. Надо просить Мишу, чтобы мне привез. Женя дает мне патефон и приглашает <нрзб>. Теперь дело стоит за мной. Я больна и теперь невозможно устроить вечеринку. Мне интересно, как это выглядит. Но покаместь кончаю писать. Еще почитаю и пойду спать.

Женя Радушкевич. Из фондов Брестского областного краеведческого музея (БРОКМ)

Вечером 8 часов 8-го февраля 1933 года, среда

Я лежу. Начинает болеть горло. Это не весьма приятно. Вышивала, читала. Тама не приходила, верно, больна. Вечером пришла Тася «Сугестио». Тараторили и играли в шашки. Решили дать псевдонимы нескольким мальчикам. На завтра почти всем напишу письма. Велела ей зайти к «Лимону» после уроков. Отнесет мое письмо. Сообщали мне девочки, что на переменках Гошка «Сандыптя» играл на своей дудке, а они танцевали. Жалко, я бы тоже с удовольствием потанцевала… Спокойной ночи. 1 неделя до «бала».

Письма, «блошки» и шашки

9-го февраля 1933 года, четверг

Сегодня после завтрака я встала и оделась. Чувствовала я себя довольно хорошо, насморк прошел. На дворе был мороз. Техники (ученики Технического училища, — Н.А.) шли кататься в «Чары». Мне было очень завидно. После уроков зашла Тася «Сугестио», болтали о классе. Они написали Гамперу записку; содержание ее: «Приходи в 5 часов в гимназию. Твоя симпатия». Он был в недоумении, так как его симпатия Женя Радушкевич, а от нее он этого не ожидал. Но девочки это не знают и думают о другой, Жене из V класса. После пришли Зоя «Сосиска» и Маруся Н. «Тырло». Сказали мне уроки. После обеда пришли Булай «Рыжик» и Пашкевич «Маздрых», принесли письмо от «Лимона». Как я после заметила, письмо было читано и расклеено сбоку. Я «Лимону» написала обратное, вложила в конверт и крепко заклеила. Писала в лавке, делала разные гримасы, хотелось показаться. Интересно, что они обо мне говорили и думали. Отдала им письмо. Писала его с лихорадочной поспешностью и, наверное, написала много ерунды, а все главное забыла. После принесла пачку. В ней были книги из Америки от дяди Гриши. Две английские грамматики с упражнениями, ключ к одной грамматике и стенография собственного издательства дяди Гриши. Я в восторге! Теперь надо трудиться и учиться. Но у меня порядочная апатия. Ничего полезного не хочется делать кроме вышивания. Повышивала немного, потом играла с Зоей в «блошки», а с папой в шашки. Я два раза его обыграла. После ужина пошла спать. Еще забыла написать, что «Сугестио» и Зоя пошли кататься на коньках и говорили, что было очень весело. Ах, как мне хотелось прокатиться по зеркальному льду! Тадзика на катке не было, а это жаль, так как я хотела что-нибудь о нем узнать.

10-го февраля 1933 года, пятница

Ночь я плохо спала. Мне снился сон, который, как говорит «Сосиска», не предвещает ничего хорошего. Целый день лежала. После уроков пришли девочки. Сегодня в 5 часов состоялся «otczyt» о море через только что проведенное радио, при помощи волшебного фонаря. «Лимон» в классе была только на двух уроках. Костюмированный вечер перенесен на воскресение. Это мне на руку.

Каток и кануны бала

11-го февраля 1933 года, суббота

Ничего особенного не случилось. В воскресенье решила пойти на коньках кататься, конечно, если будет лед. Девочки мне передавали поклон от Жорика. Пришла Тама «Лимон». Она изменилась .

12-го февраля 1933 года, воскресение

Сегодня я спала очень долго. Около одиннадцати собралась вставать. Через окно заметила Тусю и Веру Н. («Хохотушку»). Еле успела набросить юбку, они пришли в комнату. Мы очень долго не видались. Я люблю Тусю и она моя самая лучшая подруга. Раньше она училась у нас (перед тем жила в Пинске и в имении), после в «Macierzy», а наконец теперь в Траугутта (польская гимназия им. Р.Траугутта, — Н.А.). Нам трудно проводить время как раньше. Другая школа, другие интересы. Скоро они ушли. Потом примчались девочки. Страшно галдели. Наконец мы пошли на каток. Каталась я с Гупенцом («Растяпой»), с Толиным братом и с девочками. Было очень весело. Играла музыка. Вернулась и села за уроки. Сильно разболелась голова и я решила не идти в класс.

13-го февраля 1933 года, понедельник

В гимназии визитация. Опять мне привет от Жорика («Stylows»). Ходила на музыку. Делала уроки, не кончила и иду теперь спать. Борис сказал, что будет танцевать только с малыми девочками (на вечере)…»

Гимназисты Брестской Русской гимназии на костюмированном балу. 1930-е гг. Из фондов Брестского областного краеведческого музея (БРОКМ)

Участники кружка Красного Креста Русской гимназии. Валерия Микуловская третья справа с повязкой на левой руке. Из фондов Брестского областного краеведческого музея (БРОКМ)

«За кадром» дневника

На этом странички дневника обрываются, и мы так и не узнали, как же прошел костюмированный бал в гимназии. Но хочу заметить, что жизнь в Русской гимназии тех лет кипела в полную силу. Там работала масса кружков, были свои оркестры и хоры, проводились литературные вечера и праздники культуры, выпускался журнал «Проблески», бывали именитые гости с интереснейшими лекциями, развивалось спортивное и скаутское движение – всё даже и трудно перечислить. И занималась обучением и воспитанием брестских гимназистов замечательная плеяда педагогов, которые заслуживают, конечно же, не краткого упоминания пробегом, а более вдумчивого рассказа. Отмечу лишь, что именно благодаря им успешно сложились судьбы многих их питомцев. Хотя и драматично, если учитывать, что для некоторых это происходило в отрыве от Родины…

День Русской культуры в Русской гимназии. 20.06.1932. Из фондов Брестского областного краеведческого музея (БРОКМ)  

Поход Брестской русской гимназии в полном составе. 1936 г. Из фондов Брестского областного краеведческого музея (БРОКМ)  

Годы учебы и работы

Валерия Микуловская окончила Русскую гимназию в Бресте-над-Бугом в 1937 году, поступила в Варшавский университет, учебу там оставила в 1939 в связи с началом Второй мировой войны. Далее училась в Львовском университете до 21.06.1941. После Второй мировой войны вместе с сестрою и родителями оказалась в эмиграции вначале в Германии, затем в США. В замужестве она стала носить фамилию Филипп. Окончила аспирантуру в Нью-Йоркском университете. Преподавала русский язык и литературу в Квинс Колледже с 1965 по 1977, одновременно являясь докторанткой Нью-Йоркского университета по славянской лингвистике. Далее работала в ряде университетов США. А пиком ее преподавательской судьбы стала работа в знаменитой Норвичской Русской Школе (на базе Норвичского университета, штат Вермонт), в течение 18 лет, из них 13 лет директором. Мне подумалось, что для Валерии Осиповны это стало своего рода перекличкой с Русской гимназией в Бресте – по духу и творческому наполнению.

Сестры Валерия и Зоя Микуловские. 60-е гг. США. Из фондов Брестского областного краеведческого музея

Здесь я, пожалуй, использую обширное цитирование из статьи, написанной к ее 80-летию в одном из американских русскоязычных изданий («Записки Русской Академической Группы в США, том ХХХ, Нью-Йорк, 1999-2000»).

Норвичский маяк

«Весной 1976 года проф. Николай Всеволодович Первушин приглашает Валерию Осиповну в Русскую Летнюю Школу Норвичского Университета в Нортфильде, штат Вермонт, читать курсы на аспирантуре по русской морфологии и синтаксису.

Профессор Н.В.Первушин справа

Работа в Русской Школе оказалась чрезвычайно интересной. Школа была основана проф. Марианной Артемьевной Полторацкой, ученицей проф. Обнорского Ленинградского университета, и недавно перед приходом в Школу Валерии Осиповны ушедшей в отставку. На посту директора Школы ее заменил проф. Первушин. Благодаря удачному подбору преподавателей, в Школе создалась дружная семейная атмосфера. Интенсивные классные занятия дополняются постоянным общением студентов с преподавателями, которые живут, большей частью, в студенческих общежитиях и встречаются три раза в день за общими столами в столовой, где студенты напоминают друг другу, что говорить надо только по-русски – круглые сутки. В свободное от занятий время студенты могут смотреть русские фильмы, слушать русскую музыку или присутствовать на симпозиях на такие темы, как: «Проблемы перевода», «Русская зарубежная литература», «Тысячелетие христианства на Руси», «Литература и власть». Большинство симпозиев было посвящено отдельным писателям: Пушкину, Лермонтову, И.С.Тургеневу, Льву Толстому,  Достоевскому, Чехову, Блоку, Цветаевой, Солженицыну.

В последние годы эти симпозии приняли международное значение, так как известные писатели, поэты, ученые, литературоведы и деятели искусства стали приезжать из России. С самого основания в Русскую Школу приглашались интересные лектора и известные деятели русской культуры. Так, в 1975 г. Школу посетил Александр Исаевич Солженицын, когда он со своей семье поселился в Вермонте; его жена Наталья Дмитриевна неизменно приезжала в Школу на Славянские Фестивали с тремя сыновьями и своей матерью. Старший сын Ермолай и младший Степан были аспирантами Школы и получили там магистерскую степень, а средний Игнат – известный пианист – давал в Школе концерты.

Преподаватели и студенты Норвичской школы с А.И.Солженициным 13 мая 1975 г.

В кругу славных имен

В 1980-м году проф. Первушин по болезни снял с себя функции директора Русской Школы, а администрация Норвичского Университета провела некоторую реорганизацию, в результате которой Вера Осиповна Филипп была назначена деканом Русской Школы в 1981 году.

В Русскую школу Норвичского Университета всегда приезжали летом известные писатели, поэты, литераторы, многие из которых преподавали в Школе или вели разговорные уроки со студентами, которые были в восторге от того, что могли общаться с живыми знаменитостями – старыми эмигрантами, живущими уже давно за рубежом, или новыми эмигрантами из СССР. Так, с 1976 г. поэт Наум Коржавин проживал в Норвиче и вел поэтический кружок, затем там жили писатели Виктор Некрасов, Василий Аксенов, Саша Соколов и другие.

Наум Коржавин в Норвичской школе

Уже с 1974 г. семинары для аспирантов вел проф. Ефим Григорьевич Эткинд, специалист и автор основных книг по стихосложению и переводу. Лингвист с мировым именем Вячеслов Всеволодович Иванов вел блестящие семинары на высоком уровне. Булат Окуджава был давно уже любимым бардом студентов и преподавателей Русской Школы, но когда их герой появился в Норвиче со своей гитарой, восторгу всех его слушателей не было предела. Студенты разучивали его песни и исполняли их с энтузиазмом перед автором. Фазиль Искандер читал отрывки из своих новых произведений со свойственным ему светлым юмором. Московский режиссер и драматург Сергей Коковкин работал вместе с нашим нью-йоркским режиссером и актером Мишей Юрьевым в русском студенческом театре.

В конце 1980-х – начале 90-х годов на симпозии приезжало много профессоров из России – перечисление их было бы слишком долгим, но среди них были такие величины как проф. Леонид Константинович Долгополов, знаток Серебряного века (особенно Андрея Белого, поэтесса Юнна Мориц и Анатолий Найман, личный секретарь Анны Ахматовой…»

Постскриптум

До последних своих дней Валерия и Зоя Микуловские не прерывали связи с Брестом. Вот строчки из письма от 23 июля 1999 года:

«Как вы поживаете? Зоя продолжает болеть и ей не делается лучше. Она очень упала духом… Печальные пришли времена. Теперь только хорошие воспоминания гимназических и студенческих лет помогают жить, да письма от друзей молодости. Имя Пушкина для нас свято и связано навсегда с нашей Гимназией, и мы решили послать вам несколько страниц «Нового журнала», чтобы вместе вспомнить этого светлого гения (как Моцарт в музыке). Да хранит Вас всех Господь и Св.Николай! Ваши девочки Валя и Зоя».

Зоя (Ручеек) ушла из жизни в 2000-и году, Валерия (Светлячок) в 2007-м. А свет не гаснет…