22.05.2022 Любовь АЛЕКСАНДРОВА

Сегодня большой народный православный праздник святителя Николая. Он покровитель небесный всех Николаев. Вот в этому дню мы подготовили материал о нашем народном мастере.

С 8 мая в брестских СМИ и соцсетях отмечают 90-летие Николая Тарасюка, который семь лет как покинул этот свет. Но осталась память о народном мастере, яркой личности – представителе нашего народа, который в своем родовом краю на Пружанщине, в деревне Стойлы, прожил честную крестьянскую жизнь и еще оставил после себя уникальное творчество, целый музей «Успамiны Бацькаўшчыны». Музей населен деревянным народом, резными композициями из дерева и лозы, в которых отражены быт и культура родного края.

Повторяем на сайте статью из газеты «Брестский курьер» 2007 года, где, надеюсь, сохранились живые черты нашего замечательного земляка, с которым мне довелось встречаться и беседовать по душам не один раз.

А снимки фотокора Юрия Макарчука по-своему дополняют статью.

«Стойлы местятся среди сосен вскрай беловежской пущи, тут и речка Лесная рядом протекает. Место красивейшее, все в птичьих распевах, с кукушкиным отсчетом. Кстати, сам Николай Тарасюк трактует название своего села так: «В этом месте пущанские звери стояли у водопоя. И человек выбрал здесь себе стоянку: в старые времена и млын тут был, и стекольное производство».

Когда в прошлом веке Тарасюки строили хату, вместе с песком в подпол сыпалось много стекла – сохранились свидетельства дедов.

А для меня название «Стойлы» вписывается в один ряд первородных понятий: ясли, матера, хлеб.

У народного умельца резьбы по дереву Николая Тарасюка впервые я побывала с десяток лет тому (в 1980-х – прим. автора), когда он вел мастер-класс в соседней школе в Чабахах, передавал свое мастерство детям, заботясь не только о профессиональной преемственности, но и культурно-нравственной.

Вскоре, в 1989 году, Николай Васильевич на своем подворье в Стойлах вместе с сыном построил дом-музей для сотен своих работ и назвал его «Успамiны Бацькаўшчыны». Он то говорил на местном, полешуцком диалекте, а красивое название на белорусском литературном языке помогли обозначить работники культуры. Сути это не меняет: уже тогда народный мастер понимал, что работает для потомков, сберегает основные ценности народной культуры.

Как разъяснил он при нашей встрече, в Беларуси только воспоминания остаются о природе и культуре: «Прыроду – зьилы,а культуру – пропылы». Круто сказано, но во многом справедливо.

Где-то в начале 2000-х я с коллегой побывала в зимних Стойлах, где жило тогда человек пять, в неотапливаемом музее. Каждый квадратный метр его был заполнен снизу доверху деревянными композициями. И тогда Николай Васильевич беспокоился, что же будет с его детищем, кто сохранит его? Вскоре умер сын и помощник… Что ж, каждому свой крест по силам. 8 мая этого года Николаю Тарасюку «стукнуло» 75, а вопрос, кто примет под свое крыло «Успамины Бацькаушчыны», остается открытым.

По телефону я поздравила Николая Васильевича и напросилась в гости.

И вот 11 мая редакционная машина, попетляв по лесным проселкам, въехала в Стойлы, привольно раскинувшиеся под соснами. Долго среди молчаливых хат искали мы жилую, как оказалось, особняком вставшую на краю села. Наконец, с подмогой бабушки Параскевы нашли (ее дети на сезон привезли в родной дом, вскоре Тарасюк остался единственным жителем Стойл – прим. автора).

Хозяин ждал нас, но и работы своей крестьянской не оставлял. Первым делом мы с фотокорреспондентом полюбовались и поснимали, как пахарь Николай Тарасюк проложил борозду-другую на своем коне Буяне, а потом передал вожжи совладельцу из соседней деревни. (Одному неподъемно содержать тягловую силу, потому сговорились завести коня втроем).

На подворье Николая Тарасюка каждый год прилетают аисты – гнездо их с краю; а вот у ворот на столбе мастер поселил парочку их деревянных раскрашенных сородичей, даже крыльями машущих. Когда однажды аисты-старожилы по весне обнаружили гнездо соперников, они поначалу всерьез обеспокоились и подлетели разбираться – но сообразили, в чем дело, и успокоились.

Еще во дворе под сеткой обитает черепаха. Ночует она в хате, но в семь утра скребется – на волю просится. Однажды ушла в загул – две недели не возвращалась. Николай Васильевич по ней горевал, искал сам, позвал на помощь местную школу – 120 ребят. Прочесали все зеленые окрестности, но не нашли. Гуляка вернулась сама как ни в чем не бывало.

В хозяйский птичник (гуси, индюшки) наведываются лисы, и даже дважды покусали старого охотника – пришлось долго принимать уколы от бешенства. А с ружьем Николай Васильевич некогда обошел всю Пружанщину и многие лесные места Беларуси – налюбовался красотой родного края.

Дальше был музей. При входе в него, в сенцах, мы увидели одну из последних работ резчика – деревянную копию его подворья, а надпись дополняет:

«Сижу и думаю:

Было 46 дворов,

Остался я один…

И Бог не забирает,

И власть не вспоминает.

Проработал я 40 лет в культуре…»

С раннего детства втянутый в круговорот крестьянского труда и колхозного, поднявший трех детей, 30 лет досматривавший прикованную к кровати жену, Николай Тарасюк параллельно отдавался творчеству – и это тоже нелегкая работа.

В его музее собраны сотни скульптурных композиций на темы деревенской жизни – это настоящая крестьянская энциклопедия. (Фото с ФБ Ларисы Быцко)

Именно так – «Сялянская энцыклапедыя у творах Мiкалая Тарасюка» – назвала свой проект альбома-монографии о творчестве полесского мастера Лариса Быцко – ведущий методист Брестского областного общественно-культурного центра. С помощью государства, надеемся, этот альбом скоро увидит свет.

Вырезанные из дерева, раскрашенные и установленные на плетенных из лозы подставках, композиции показывают самые важные события жизни полешука – от рожденья до тризны. Фигурка матери-кормилицы на жниве с младенцем и колыской, женские работы со льном, на сенокосе. Мужички строят, пашут – и на волах тоже.

Кстати, Николай Васильевич вспомнил бывальщину, как бурей повалило могучий дуб. Шесть пар коней его не сдвинули, а волы-волаты справились с этим делом.

Трещотка, балалайка, скрипка, дудки и рожки – они помогали малому Миколке пастушить. И сейчас они с ним на всех праздниках. Старый свадебный обряд во всей красоте и цветистости, венчание молодых в церкви со всеми подробностями – и колоколенка, которая звонит.

Есть и более суровые композиции – раскулачивание. Николай Васильевич говорит:

«Не только нас, селян, раскулачили, но у детей наших, у внуков отобрали землю, отлучили от земли».

И семью Тарасюков в 1941-ом в связке с еще с пятью семьями готовились репрессировать – да в ночь на 22 июня загудели в небе самолеты…

Болит душа полешука за родной край. Одна из работ так и называется «Пропадает природа в Беловежской пуще». А его деревянные Лебедь, Рак и Щука везут на телеге …крокодила: понимай, как хочешь.

«Беззащитный» мужичок очень символичен – беззащитен он и перед весьма весомыми и округлыми чиновниками, и перед «зеленым змием», и даже перед ядерной бомбой. Под ней вопрос: «Будет убивать по выбору или всех по порядку?»

Спасает человека любовь – пусть и в виде жены с хворостиной («Хай плоха, да любит») или в виде милосердных врачей («Больница – спасение наших душ»).

Николай Васильевич с его артистической натурой желанен на всех народных забавах. Участвовал во Всесоюзном фестивале на ВДНХ СССР (1987 г.), где был награжден золотой медалью, в республиканских, областных фестивалях и выставках, в «Дожинках» – от местных до республиканских. Он победитель различных конкурсов, но более всего горд званием лауреата специальной премии президента РБ за 2002 год, их вручают деятелям культуры и искусства.

Мастер горестно замечает, что при Союзе всякая медаль подкреплялась еще и материально, в новейшие же времена на словах привечают, на деле – остается творец один на один со своими проблемами. А если что-то потребует – мол, мастер я или не Мастер? – то еще и самозванцем назовут. Вот те же 40 лет работы в культуре, звания и победы как оценены государством? Пенсией в 134 тысячи рублей. Народный мастер трудится над своими деревянными человечками, несчитанно отдал скульптур и местному музею, и областным, и Национальному музею истории и культуры Беларуси, и Брестскому ООКЦ.

Как пишет в своем проекте Лариса Быцко: «Творчество этого крестьянского мастера – уникальное явление. Его работы имеют неповторимую изобразительную самобытность и отличаются тем, что они крепко связаны с корневой народной традицией. Их стоит экспонировать в лучших музеях мира, а имя мастера может быть внесено во всемирную энциклопедию инситного (наивного) искусства».

В музей в Стойлы привозили гостей из дальних стран, даже Японии, которые были восхищены увиденным.

А для широкого зрителя дорога туда не наезжена, неизвестна.

Слава богу, у Мастера есть еще дочери, внуки и правнуки – но все они в городах. Николая Васильевича они досмотрят, а музей куда денут?

В образах своих деревянных героев Николай Тарасюк запечатлевает коллективную мудрость – и собственный философический взгляд на мир. На встречах с людьми он не только представляет свои работы, но одновременно выговаривается – и перед прохожими, и милицией, и Владыкой Филаретом – кого Бог пошлет. Не будучи шибко грамотным, Николай Васильевич хотел бы записать свои размышления в виде Книги жизни – много чего накопилось за 75 лет».

На этом я завершаю перепечатку статьи из газеты «БК». Много воды утекло с 2007 года по 2016, когда Мастер покинул этот свет.

В Стойлах рядом с музеем приобрела дом Лариса Быцко, они с супругом развернули в нем свой туристический и просветительский проект «Стулы» (так местные жители произносят название своей деревни). И музей под присмотром, действует для посетителей, и на основе его массу интересных праздников, народных гуляний, театрализованных постановок проводят хозяева. Об этом они постоянно рассказывают в соцсетях, в прессе. А уж в памятную дату 90-летия Николая Тарасюка идет целая серия воспоминаний и размышлений о творчестве и философии народного мастера, о его значении в культуре Беларуси.